Будь со мной (ЛП)

Но это подождет — сейчас у нее были дела поважнее — требовалось придумать имя.

— Я думаю, что… Ромашка тебе очень подойдет. Ты же такой милый и хороший, да? Ну, что ж, Ромашка. Приятно познакомиться, — Рэй хищно улыбнулась.

Пес, к которому теперь будут обращаться не иначе, как Ромашка, вздрогнул. Столь жестокое и неожиданное наказание оказалась многим хуже, чем он ожидал от хозяйки. Ромашка поклялся, что его друзья-псы никогда не услышат этой клички.

— А теперь ВЫМЕТАЙСЯ!

Ромашке не требовалось повторять дважды. Его новая хозяйка была страшна в гневе, но подсознательно пес улыбнулся: он выходил на тропу войны.

========== Глава 4. Жилищные условия. Часть 2. ==========

Every step that you take

Could be your biggest mistake

It could bend or it could break

But that’s the risk that you take

What if, Coldplay

***

— Мусик-Лапусик, иди сюда, мой сладкий пирожочек, — ворковала Мина, зовя своего нового роскошного питомца. И почему она не хотела заводить собаку?

А. Ну, да. Ее родители пытались ей манипулировать.

Да, Артемис отказался жить с ней под одной крышей.

Ну, возможно, ей раньше в принципе не нравились собаки.

Но все эти проблемы отступили на второй план, когда наступил тот самый момент: ей нужно придумать имя!

Минако прекрасно знала, как назовет своего красавчика. Она практически сразу так окрестила Артемиса (ну, ровно до того момента, как тот открыл рот и отчитал ее за столь унизительное оскорбление в свой адрес).

Но ведь все не так плохо.

Ну, кроме того, что Мусик-Лапусик отказывался хоть на миллиметр сдвинуться с перил балкона.

— Пожалуйста, только не прыгай, — взмолилась к Мэлу (короткий вариант имени) Минако. — Мои родители с катушек съедут, посчитав меня психопаткой, доводящей собак до суицида.

Мэл очень ей нравился. С его неодобрительными пристальными взглядами, угрюмым настроением… Минако просто не могла не полюбить его. Да кто вообще мог перед ним устоять?

Тот взгляд, которым одарил ее Мэл, как бы говорил: «Да ты и есть доводящая до суицида собакоубийца». А еще: «Ты о чем думала, называя меня так? И, главное, чем?»

У Мэла никогда не наблюдалось склонности к подобного рода высказываниям, но сейчас, видимо, для них настало самое время (никогда не поздно начать!). Смерть казалась более привлекательным вариантом по сравнению с тем, что ему сулила жизнь с душевнобольной хозяйкой.

Его первым впечатлением о Минако Айно стало то, что она первоклассная безмозглая Барби.

Она взяла из приюта четырех собак, которые, к слову, явно не хотели, чтобы их оттуда забирали (видимо, Барби приняла их отчаянные вопли, протяжный вой и грозное рычание за… воодушевление?). Затем она раздала всех собак своим друзьям, успешно разделив их слаженную команду. И, что хуже всего, его самого она выбрала в качестве главной игрушки на неделю. То, что она вылетела из храма с ним под мышкой, стало для него неожиданностью, ведь ей, честно говоря, больше бы подошел гиперактивный ретривер, чем серьезный сибирский хаски.

Всю оставшуюся ночь он следил за ней, и то, что он узнал, повергло его в шок.

Его первое впечатление оказалось неверным, виной тому — недостаточное количество доказательной базы.

Сейчас же он мог с уверенностью заявить, что Минако Айно — больная на всю голову психопатка.

Она не ходила, а танцевала, прыгала, крутилась и совершала другие энергозатратные ненужные действия.

Она не говорила, а кричала, орала, шепталась или практиковалась в других вариантах манеры речи.

И все это он уловил лишь за тот маленький промежуток времени, что провел с ней.

А еще она много улыбалась. Не будь он собакой… нет, сейчас не об этом.

Суть в том, что абсолютно все в Минако Айно сводило его с ума. Он просто не мог разгадать ее.

Сегодня Минако проинформировала его — а она любила общаться с ним как с настоящим человеком, что, конечно, не редкость для людей, а в его случае даже приемлемо — что спать он может на коврике, а если ему понадобится воспользоваться уборной, то ему нужна вон та дверь.

Ей повезло, что он не совсем собака, в противном случае ее комната магическим образом превратилась бы в его личный туалет.

Но он безропотно подчинился, проспав на коврике, а что касается уборной, то он просто потерпит, пока не окажется на улице. Если его мозг и был больше человеческим, то тело все же оставалось собачьим.

Чем больше времени он проводил с ней, тем больше казалось, что все дефекты личности Минако (как он их называл) проявлялись с одной лишь целью — раздражать его.

Некоторые примеры.