Будь моей ошибкой (СИ)

— Все хорошо, тихо, — чувствуя, как она дрожит в моих руках, произнес я одними губами.

Стоял посреди комнаты, держа ее крепко в своих руках. Старался не давить своим весом, но с каждой минутой понимал, что еще немного и не выдержу. Повезло еще, что ноги натренированы временем, а то вообще бы походил на овощ.

— Все в порядке, Артем, — попыталась она выбраться. — Правда, не стоит беспокоиться.

— Врать-то не надо. Я не слепой, вижу, в каком у тебя порядке все. Прекрати, Оля, давай поговорим, да, я посторонний, и, возможно, прав нет у меня на это, но мне не все равно.

— Почему? — выскользнув из моих рук, изогнула она бровь, ожидая ответа.

— Сложно объяснить, — пожал я плечами, хотя понимал, что для меня, кажется, все просто, а вот в ее глазах выглядеть уж совсем обнаглевшим типом не хотелось. — Да, мы не знаем почти друг друга, но всегда можно познакомиться ближе. Хочешь я расскажу о себе что-то, — начал я бубнить, как старый недовольный жизнью дед. — Артем Кузьмин, тридцать четыре года, разведен, вредных привычек не имею…

— Прекрати, — хихикнула Оля.

— Нет уж, слушай дальше. Закончил местный педагогический, работал физруком в школе, потом ушел на шабашки, имею спортивный разряд…

— Хватит, — щелкнула она пальцами у меня перед носом, звонко рассмеявшись.

Я к тому времени уже присел на диван, поэтому ей пришлось слегка наклониться, подавшись вперед. В нос ударил аромат ее волос, светлых, как спелые колосья пшеницы, я жадно втянул этот цветочный запах, а потом… Дурак я, да и только. С разгромным счетом проиграл своим внутренним демонам.

Меньше всего я желал ее напугать, но инстинкты взяли свое. Бесполезно бороться с влечением, если уж тянет к человеку, то хоть руки себе отруби, а все равно толку не будет.

Обхватив ладонью затылок Оли, я притянул девушку к себе. Кажется, она даже не успела сообразить, а мои губы уже коснулись ее. Она вздрогнула, но не оттолкнула. А я, опираясь на подлокотник дивана, привстал, помогая себе другой рукой.

Мне нравилось касаться ее губ своими, нежно, осторожно, будто бы боясь спугнуть, я целовал Олю, а внутри меня все кричало, то ли от счастья, какого-то дурного, пьяного, то ли от горечи, что она все равно чужая.

Но мне нравилось прижимать ее к себе, чувствовать ее тепло, биение сердца Ольги, мне доставляло удовольствие то, как она касалась моего лица кончиками пальца. Так робко, невинно, словно боясь причинить боль. А я углублял поцелуй с каждой секундой, понимая, что мне ее так мало, что я хочу Олю всю и полностью. Хочу, чтобы она осталась здесь, рядом со мной, но ведь такого не бывает. Может, в женских романах только, что так любила читать Тамарка по вечерам, в романах, но никак не в жизни. Не в моей жизни.

Я слышал собственный пульс в висках и сходил с ума. Впивался губами в Олины сладкие губы, манящие, как плоды вишни. Целовал, пробовал, смаковал их вкус, как можно дольше растягивая удовольствие до момента, когда воздух окончательно закончится в легких. И она отвечала. Сначала неуверенно, потом сама уже тянулась ко мне. Царапала плечи, сминая свитер, утопала в моих руках. И хотелось кричать во все горло… Но все закончилось слишком быстро, словно кто-то разрушил эту магию.

— Артём, — сделав глубокий вдох, произнесла Оля, не поднимая на меня глаз.

Ей было неловко, стыдно, и бог знает, какие мысли блуждали в то мгновение в ее голове. А я уперся своим лбом в ее лоб, переводя дыхание. Обхватил ладонями плечи Оли, стараясь удержать, не дать выскользнуть, исчезнуть.

— Я замужем, — добавила она: — Это неправильно, нельзя.

— Оля, — на выдохе прохрипел в ответ, стараясь восстановить дыхание. — Я бы мог попросить прощения за это, но не буду. Потому что мне не стыдно, хотя, наверное, должно. Ты чужая женщина, а я идиот, живущий в крохотной коморке с сыном, передвигающийся на костылях, но только…

— Прекрати, — шмыгнула она носом, — пожалуйста, не надо, — едва не плача, вырвалась Ольга из кольца моих рук.

Отскочила на небольшое расстояние, взглянула так, что впору волком выть от боли. Горечь застряла комом в горле, я смотрел на нее и не знал, что делать. Черт, нет, конечно, первым порывом было — схватить ее за руку, прижать к своей груди, уткнувшись носом в светлую макушку, и просто позволить ей услышать стук моего сердца.

Мне казалось, что это самое правильное, что может быть, но я отдавал себе отчет, что своим поступком, своей несдержанностью лишь загонял ее в угол. Мало ей муженька с поехавшей крышей, тут я еще такой напористый. Ладно бы еще представлял собой что-то достойное, а так… Конечно, глупо на что-то рассчитывать, хорошо, что хоть не залепила пощечину, хотя, наверное, была бы права.

— Оля, постой, — поднял я руку ладонями вверх, желая лишь одного, чтобы она перестала дрожать. Слезы текли ручьями по ее щекам, оставляя влажные дорожки, а мне головой хотелось биться о стену. — Не уходи, Оля, я обещаю, что не трону тебя, — попытался я сделать шаг к ней, но пошатнулся и пока пытался сообразить, за что ухватиться, она ринулась в коридор.