Будь моей ошибкой

Жизнь побила моего приятеля не слабо. Если к тридцати четырем годам я лишился части ноги, то Селезнев скатился практически на самое дно. При этом мне всегда казалось, что моя потеря – болезненна во всех смыслах, но она стоила того. Стоила жизни той девчонки. Интересно все же, как она сейчас, что с ней стало в итоге. Несколько лет все ж прошло. Иногда, когда я закрывал глаза – картинка сама появлялась в памяти. Ее темные волосы на белом снегу, мертвецки бледное лицо и кровь… Кровь, что струйками сочилась из его виска. Она что-то кричала, хваталась за живот руками, на которые было страшно смотреть. Я лишь молился, чтобы эта несчастная не скончалась на месте. Готов, кажется, был отдать многое, чтобы вытащить эту дуреху. Зачем она вообще туда… а, впрочем, это уже в прошлом.

Генка-то сдуру пить начал. Сначала на работе его подсидели, жена нет, чтобы поддержать в трудную минуту, пилить его начала, в итоге он вообще потерял себя. Превратился в бродяжку, дома почти не ночевал, предпочитая проводить время с дружками, где-то в люках теплосетей. Обросший, небритый, грязный и вонючий… Понятно, конечно, что родственники старались свести все контакты с ним к минимуму.

– Слушай, а ты в не курсе, –  решил испытать я удачу, –  на втором этаже блондинка такая живет. Она еще в детском саду работает.

– Олька Андреева, что ли? – поскреб Генка макушку, сдвигая на лоб шапку.

– Ольга Петровна, –  кашлянув в кулак, поправил я его.

– Ну, –  кивнул Селезнев, –  живет и что? Понравилась? Это ты зря, баба она хорошая, да муж у нее, как кобель.

– Гуляет?

– Злой, как черт. Ревнует к каждому столбу ее, орет, грозится всем ноги переломать, если только на нее кто взглянет косо.

– Домашний тиран? – не удержался я, чтобы не фыркнуть.

При этом глаза, кажется, налились кровью. Сама мысль, что рядом с Олей такой гад, выводила меня из себя. Хотелось орать, пинать и разбить кулаки обо что-то твердое. Чтоб до крови, чтоб мысли дурные выбить из собственной башки.

– Кузьмин, –  сплюнул Генка на холодную землю, –  говори прямо, чего ты хочешь узнать?!

Глава 9

Прижавшись спиной к входной двери, я прикрыла веки. Выдыхая через рот воздух, мысленно молила, чтобы Олег не зверствовал, а просто улегся бы спать. Скандалов, разборок не хотелось, на них уже не было сил. Да еще и почему-то жутко стыдно было перед Кузьминым за эту сцену. И зачем я только побежала на улицу?! Нет, вот, правда, сами себе создаем проблемы на ровном месте.

– Ты долго еще будешь там стоять? –  пробубнил Олег, кажется, из спальни.

Я только сильнее зажмурилась, едва ли не до цветных всполохов перед глазами и сама вся сжалась, будто в комок. Страх прокатился волной. На миг даже сделать вдох стало тяжело.

– Мне на работу пора, –  стараясь успокоить собственное сердце, произнесла я.

В висках стучало противно, оставалось лишь сжимать ладонями голову, прикусывая губу. Все смешалось в одно: боль, испуг, непонимание, отчего и почему все так резко изменилось. Чувство, что загнали в угол, только разрасталось, приводя едва ли не к панике.

Я-то знала, что Олег не забудет, даже если сейчас все спустит на тормоза. Припомнит, отомстит. И с каждым днем все больше убеждалась, что человек он – страшный. Злопамятный, резкий, и нет в этом ни капли романтики, видимо, слетели с моих глаз розовые очки, разбившись стеклами внутрь.

Была бы умная – бежала подальше от него, ушла бы еще в тот миг, когда… Память снова демонстрировала обрывками воспоминания. Прошло достаточно времени, а горечь потери еще давала о себе знать. Внутри все скручивалось узлом, тошнота подступала к горлу, и я, вонзив ногти в собственные ладони, сжала кулаки. Глупая. От этого невозможно спастись. Нет лекарств и средств, чтобы стереть ее, заставив замолкнуть навсегда.

– На работу, –  усмехнулся Олег, –  Оля, я не знал, что ты шлюха. Всегда считал свою жену правильной, умной женщиной, а на деле… –  вышел муж из спальни, задержав взгляд на моем бледном лице.

– Что я? Что я, Олег? В чем провинилась? В том, что ты целыми сутками лежишь на диване и плюешь в потолок? Еще ведь несколько месяцев назад обещал, что найдешь работу. Но тебе все равно на нашу семью, на меня. Ты только своих друзей – алкашей уважаешь, –  выпалила я, размазывая слезы по щекам.

Мне действительно было обидно. От его слов, его взгляда. Никогда в жизни я не позволяла себе ничего предосудительного, тем более, будучи замужем. Только мой супруг в последнее время умудрялся все переворачивать с ног на голову. Чертов садист!

– Что-то ты болтлива с утра, –  хмыкнул он, подперев дверной косяк рукой. –  Кажется, предупреждал ведь. Ну, ничего, с тобой еще поговорим. Какой с бабы спрос, –  цокнул Олег языком, –  а вот с твоим этим недоухажером, –  щелкнул муж пальцами, –  решим позже.

Находясь в состоянии близком к истерике, не отдала тогда его словам должного, а стоило бы, наверное. Но иногда наше сознание выстраивает преграду между внешним миром и пониманием, стараясь тем самым уберечь нас.