Брошенка

— Котёнок, я не приветствую в девушках излишнюю агрессию, но в данном случае ты поступила правильно. Если когда-нибудь, кто угодно попробует тебя забрать у меня, а меня на тот момент не будет рядом — дерись. Бей, пока силы тебя не покинут. Рви руками и зубами. До последнего! — легонько встряхиваю её за плечи, чтобы лучше дошло.

Она пару секунд безмолвно созерцает, а затем, ласково так, с теплотой улыбается мне своей сумасшедше-волшебной улыбкой.

— Пойдём со мной, Котёнок. Хочу, чтобы ты рядом была, — хватаю её за руку, словно бешеный бедуин и веду за собой в спальню. Что я творю? Кто-нибудь, остановите меня!

Кристина

— Не бойся только, хорошо? — он подталкивает её к кровати и ложится рядом, не прерывая зрительного контакта. — Я не сделаю тебе ничего плохого.

В его глазах полыхает огонь, жар которого сжигает и поглощает её полностью, без остатка. А ей и не страшно. Впервые в жизни ей хочется остановить время, заморозить его, чтобы продлить этот миг навечно. Всегда чувствовать себя так хорошо. Ничего и никого больше не бояться. Стереть из памяти всё, что было в прошлом и стать его навеки.

Кирилл прижимает её к себе так сильно, что хочется кричать от счастья. Счастье ли это? Да! Оно! Именно так выглядит счастье. Ни в чём она так не уверена, как в этом.

Он ласкает её своими устами и проводит рукой… Между её ног. Нет. Только не это. Ведь у неё месячные… Или это нормально? Зря она не посмотрела ещё несколько тех видеозаписей, где девушки умнее и опытнее её.

Но Кирилл ведь знает всё. Она просто доверится ему и отпустит всё на самотёк. Или… Кто сказал, что она не может делать так, как героини тех фильмов? Ещё как может!

Кристина обнимает его за шею и отвечает на поцелуй, искренне надеясь, что у неё получается.

И его твёрдость, которой он трётся об неё, говорит о том, что ей удаётся.

— Что же ты делаешь со мной, малышка? — шепчет Кирилл и с глухим стоном налегает на неё всем телом.

Она инстинктивно попыталась отодвинуться, но вовремя спохватилась и уже сама прижалась к нему.

— Вот так, моя умница… Мой Котёночек… — шепчет он, обдавая её своим горячим дыханием.

Кирилл приподнял её майку и смял руками груди девушки, а затем, склонился к соскам, поглаживая и играя с ними губами.

И она застонала, вцепившись пальцами в его мягкие темные волосы. Мужчина продолжает атаку своими поцелуями, чередуя их с лёгкими покусываниями.

Испытывающая боль от неутолённой жажды, она отчаянно хочет заполучить его внутрь себя. Почувствовать как он вводит в неё свой орган, который так пульсирует сейчас, вжимаясь в неё сквозь одежду.

Его дыхание с шипением вырывается сквозь стиснутые зубы, а глаза, почерневшие от страсти, внимательно изучают каждый изгиб, каждую ложбинку её тела.

Кирилл

Она стонет и выгибается. Трётся об меня своей промежностью влагу которой я не чувствую из-за чёртовых штанов, но как хочу…

Хочу вставить свой член в неё настолько глубоко, чтобы она закричала. Разумеется, от наслаждения.

Её губы, скользящие как шёлк по моей коже, дарят такие ощущения, как будто это не обычные неумелые поцелуи, а уже сам секс.

Я немного отстраняюсь и замираю без движения. Наблюдаю за её реакцией и она мне по душе. Мелкая разочаровано что-то простонала и опять потянулась ко мне своими ручками, но я перехватываю их и завожу ей за спину.

— Нельзя потакать своим прихотям, Котёнок. Нужно уметь терпеть, — знаю, это жестоко. Вот так распалить, а потом обломать. Я бы не простил подобной подлости. Но её нужно научить быть моей и подготовить к тому, что будет тяжело. Я эгоистичный подонок, с которым малышке придётся жить всю жизнь. И пока «железо горячо» его нужно ковать.

— Учись быть послушной для меня. Когда я решу, что пришла пора взять тебя, будет поздно включать заднюю, мой ангелочек. А до того времени, жди.

Она непонимающе смотрит на меня и снова пытается дотянуться до моих губ. Горячий Котёнок.

— Достаточно, — отстраняюсь от неё и ложусь рядом, стараясь не прикасаться к желанному телу.

— Кир… — шепчет она и моё сердце, кажется, больше не бьётся. Как звучит это «Кир»… Так меня называла только моя мама.

— Ещё нет, Котёнок. У нас достаточно времени.

Она пытается возражать, разгорячённая и растрёпанная, но я прижимаю палец к её влажным — блять! — губам.

— Терпение.

Поникшая и обиженная мелкая утыкается личиком в подушку и что-то сдавленно ворчит. Улыбаюсь. Да, я воспитаю в ней женщину, которая нужна мне.

В доме раздаётся звонок домофона. Котёнок вздрагивает, а я вспоминаю, что сегодня же пятница.

А я и забыл. Каждую неделю ко мне приходит домработница — Маринка. Знойная девица. Что тут скажешь, она не только хорошо убирается, но и охренительно делает минет. Не один раз она выручала меня в трудную минуту спермотоксикоза. Сейчас как раз такой случай. Если бы не одно НО… Я хочу не Маринку.

— Кирюша, привет, — Маринка прямо с порога ластится ко мне и, встав на носочки, тянется за поцелуем. Не в моих правилах отказывать женщинам в интиме, но, видимо, с некоторых пор я стал моногамным самцом…