Бронированные жилеты. Точку ставит пуля. Жалость унижает ментов

Он шутовски поднял бровь.

— Особенно ты! — Смердов уже поднимался, закрывал авторучку колпачком. — Одевай его, — он показал на лежавшего, — и вызывай такси. Я еще переговорю с теми…

— Есть. Вам это больше не потребуются? — майор потянулся к конверту с ключами, ни один мускул на лице его не дрогнул. — Можно взять?

— Оставь. Я сам вручу.

Беседа Смердова с помощниками была короткой и состоялась в соседнем кабинете.

Оба сокамерника задержанного — и «разгонщик», и «залетныйп» — уже ждали. Оба с облегчением сняли с себя теперь уже остававшийся здесь до следующего раза пропахший кислым запахом камеры убогий оперативный гардероб. Переоделись в чистое.

— Ну что, друзья? — Смердов постарался выглядеть бодро.

Надежды его были в большой мере связаны с разведовательными способностями «Залетного». В прошлом рецидивист, повидавший на веку всякого, у того были хорошие связи среди неславянских группировок, в частности, с кавказцами, группировавшимися вокруг «Аленького цветочка».

Через него Смердов узнавал о всех действиях, которые предпринимала братва в связи с исчезновением их шефа — Сергея Джабарова.

— Какие успехи?

" Залетный» был краток:

— Все впустую, начальник. Битый! Да еще какой!

— Ничего не сказал?

— Бесполезно! Рыбина, прогнившая насквозь… — Про привет, переданный куму из камеры и номер телефона на стене, «мокрушник» умолчал. — Я его сразу понял…

Смердов и не ждал особых результатов от разработки. Анчиполовский или кто он там в действительности, ему тоже показался бывалым, крутым. И все же…

— Из каких он?

Вывод был категорический:

— Ссученный вор…

— Ворина. Способен на все. И украсть, и замочить…

Для Смердова это выглядело очень серьезно. В их деле, связанном с повторением рискованной операции на вокзале, такой тип мог быть очень опасен…

" С другой стороны,узнал от кого–то про строительный домик, хотел заработать…» — Про времянку, которую ищет Волоков, знали многие.

Что–то в этой истории все–таки не устраивало.

" Надо послать Голицына с Волоком к Анчиполовскому домой. Пусть проверят на месте…»

— Хорошо. Все свободны…

Он возвратился в дежурку.

— Отправляй охотника…

— Откуда он, такой придурок? — дежурный снова предъявил симпатичные ямочки на щеках. Все закончилось хорошо: только что позвонил свояк, благодарил — он уже снова был с водительскими правами. С него приходилось. — Черный… Турок, что ли?

Смердов хотел промолчать. Потом передумал. Буркнул сквозь зубы:

— Грек. С Кипра…

НИКОЛА

Никола и менты успели отойти от отделения недалеко. Сзади зашелестели шины, водитель подхватил их по пути, едва они завернули за соседнюю хрущобу.

Цуканов сел впереди, с водителем, Игумнов и Никола устроились сзади.

— Пригнись…

Никола прилег на сидение — теперь голова его не была видна снаружи.

Игумнов показал водителю в направлении углового здания.

— Давай туда. В конце аллеи прижмись к тротуару.

— Есть.

Водитель поставил машину поодаль. Они снова были недалеко от отделения, но уже с другой стороны.

Окружающий двор был пуст и гол. Подмерзший к ночи снег застыл грязной тонкой корочкой. Несколько машины мерзли напротив у подъездов.

«Московский коммунальный пейзаж…»

Между тем во дворе пробуждалась жизнь.

У трехподъездного дома молодая женщина–дворник волокла ящиком мусор к свалке, там опрокидовала и возвращалась за новой ношей.

Игумнов выпроводил водителя.

— Выйди, прогуляйся чуть…

Теперь они могли пошептаться втроем.

Никола рассказал о вечере, проведенном у магазина, о появлении Волокова.

Об инциденте с подпившим амбалом, которого, защищаясь, ему пришлось подрезать, Никола, как водится, умолчал.

— Ты сказал Волоку насчет строительного вагончика?

— Да.

— И что он?

— " Не нужен». Я понял, что поезд ушел.

— Дальше.

— Я спросил: «Может кому еще нужен?» Мы договорились встретиться сегодня… — Никола передал весь короткий разговор. — Там, в машине, с Волоком сидел еще один. А на заднем сидении у них лежал и этот… Кинутый.

— Потом?

— Сразу подъехала патрульная. Наверное она еще раньше появилась. Ко мне побежали. Привели к машине… — Никола обрисовал сидевшего в ней подполковника в штатском. — Зам начальника… Я потом узнал. Кум. Смердов В.А.

— В отделении тебе что–нибудь предъявили?

— Нет.

Цуканов с первого сидения подал голос:

— Как же тебя окунули?

— Полный беспредел…

Игумнова не переставало удивлять то, что Николу так жестко прессовали.

К этому он причислил и попытку узнать, за кем значится телефон, по которому ему звонил Никола ночью.

— В камере мне сунули двоих…

Никола как мог обрисовал обоих.

— Один приезжий. С понта мокрушник… Сказал, что за ним универмаг в городе Нерехта…

Игумнов не ответил.

" По пустякам в камеру не бросили бы этих двоих!..»

— Непонятно, — заметил Цуканов, — в чем они Николу подозревали. Не в терроризме же!

На поверку дело выглядело гораздо серьезнее, чем казалось.

Игумнов достал сигарету.

Единственной причиной задержания Николы было то, что он подошел к Волоку.

" К Волоку, который связан с комитетчиком, произведшим выстрел на перроне…»

— Я не удивлюсь, если они пошлют человека по месту прописки… Цуканов подумал о том же.

Необходимо было принять меры.