Бронебойный экипаж

— На первом этапе наша атака будет носить чисто психологический характер, — заговорил Кравченко. — Расстояние до окраины чуть больше километра, но мы не сможем его преодолеть одним броском. Танки из леса могут выходить только колонной по два. Шум моторов, лязг гусениц будут в городе хорошо слышны, а нам еще нужно будет выстроиться в атакующую линию, развернуть танки в два ряда. Если у них на окраине есть хоть один артиллерийский ДОТ, они нас запрут уже на опушке и пожгут половину машин, пока мы не уберемся назад, под защиту деревьев.

— То есть вы считаете, что атаковать в нашем положении танковой ротой отсюда нельзя? — спокойно переспросил его Лацис.

— Нужно какое-то другое решение, нужен еще какой-то ход, — упрямо гнул свое Кравченко.

— Разрешите мне? — спросил Соколов, и оба командира повернули головы к молодому лейтенанту. — Первые два танка, выйдя из леса, должны повернуть вправо и влево, чтобы дать дорогу следующим. Половина роты должна развернуться веером, чтобы вторая заняла позицию для атаки во второй линии. Это потеря времени. А если эти два танка атакуют город, дав возможность всей роте развернуться? Если там на окраине есть артиллерийские огневые точки, то их особенно-то и не замаскируешь, да и необходимости такой, я думаю, у немцев в своем тылу не было. Головные танки могут уничтожить опасные огневые точки и обеспечить успешную атаку всей роты.

— А если там все же есть ДОТ? — спросил Кравченко. — А если орудийный расчет не спит, а наблюдает? Они подпустят вас на расстояние «револьверного выстрела», как говорили раньше, и подобьют. В упор.

— «Тридцатьчетверку»? В лоб? На максимальной скорости? — с сомнением заговорил Соколов. — Это маловероятно, товарищ старший лейтенант, вы же сами знаете. Мы потеряем больше танков, если будем на виду этого ДОТа разворачиваться в боевой порядок.

— Младший лейтенант прав, — неожиданно согласился командир роты. — Я одобряю его предложение.

— Мне идея Соколова тоже нравится, — согласился Лацис. — Единственное напоминание. Если я прикажу остановиться, то останавливаться нужно в тот же момент. Не хочется рисковать танками в тесном городке, где их могут расстрелять из-за угла, забросать гранатами и бутылками с зажигательной смесью. Танк — штурмовая сила, но город брать все же должна пехота. По местам, танкисты!

Минутная стрелка двигалась очень быстро. Казалось, что часы спешат, просто бегут, неумолимо приближая время атаки. И сейчас, как казалось Соколову, сотни людей, молча и терпеливо сидящие в машинах и танках, думали об одном и том же.

— Семен Михайлович, — позвал Соколов в ТПУ механика-водителя. — Вы хорошо представляете, какой там может оказаться грунт? Морозы были слабенькие, октябрь все же.

— Воды все лето не было на этих лугах, — задумчиво ответил Бабенко. — Смотрите, какая растительность чахлая. Засуха, грунтовые воды ушли. Вы командира 313-го предупредили, чтобы в пойме не маневрировал, а шел ровно?

— У него опытный водитель, — вставил Логунов. — Хорошо, что нам снова в пару Фролова дали. Толковый командир.

— Руслан, — Соколов сверху посмотрел на сгорбленную спину Омаева. — О чем задумался?

— О женщинах, товарищ младший лейтенант, — тихо ответил чеченец.

— Вот команда подобралась, — раздался смешок Логунова. — Один только о курортах вспоминает, второй только о женщинах думает.

— Я не о том, товарищ сержант, — возмутился Омаев. — Я все никак не могу смириться с тем, что женщины воюют. Ну, зачем так? Мы что, без них не справимся? Санитаров мужчин не хватит?

— А знаешь, Руслан, — посмотрев на часы, сказал Соколов. — Женщины всегда в нашей стране шли рядом с мужчинами, и в счастье, и в трудные годы. Ты в школе учился, вы декабристов проходили? Помнишь, как жены добровольно за ними на каторгу ехали, лишения всякие терпели? А империалистическая война? Она, конечно, антинародная была, но раз уж воевать взялись, так и женщины в стороне не оставались. Добровольно создавали санитарные отряды. А те, кто не мог поехать на фронт, те в городах занимались сбором теплых вещей для раненых, медикаментов, перевязочных средств.

— Все равно неправильно, — буркнул Омаев. — Женщина дома должна сидеть, воина ждать.

— Все, отставить разговоры! — приказал Соколов. — Готовность — одна минута. Бабенко, заводите. Все, ребята, к бою.

Лес хорошо глушит звуки, меняет направление источника звука. И вряд ли в городке Лыков Отрог кто-то из немцев ясно осознавал, что именно в лесу за крутым яром собралось больше десятка советских танков и несколько машин с пехотой. Первыми завели моторы «семерка» и 313-й. Два танка выехали из-за крайних деревьев и, выпустив струи сизого дыма, ринулись вниз, в пойму местной речушки. Танки сразу разошлись в стороны и теперь неслись по мерзлой земле к окраинам городка на максимальной скорости, чуть покачивая стволами орудий. Сзади из леса выползали новые и новые танки, а два головных уже приближались к окраинам.