Брокен-Харбор

Мгновение, наступающее после этих слов, принимает миллион форм. Я видел людей, которые выли до тех пор, пока не срывали голос, видел тех, кто застывал на месте, словно надеясь, что горе пройдет стороной и разорвет грудь кому-нибудь другому. Я держал их, когда они пытались разбить себе голову о стену, чтобы заглушить боль. Для Дженни Спейн все это осталось позади: она отзащищалась две ночи назад, и сил у нее больше не было. Она откинулась на застиранную наволочку и заплакала беззвучно и неудержимо.

Ее лицо покраснело и скривилось, но она не пыталась его спрятать. Ричи, наклонившись, взял ее за руку — ту, в которой не было трубок, — и Дженни сжала его ладонь так, что побелели костяшки пальцев. Позади нее слабо, монотонно запищал какой-то прибор. Я сосредоточился на подсчете писков и горько пожалел, что не взял с собой воды, жвачку, мятных леденцов — хоть что-нибудь, что помогло бы мне проглотить подступивший к горлу комок.

В конце концов слезы иссякли и Дженни легла неподвижно, глядя затуманенными красными глазами на облупившуюся краску на стене.

— Миссис Спейн, мы сделаем все, что в наших силах, — сказал я.

Дженни на меня даже не посмотрела.

— Вы уверены? Вы… сами их видели? — глухо, отрывисто прошептала она.

— Боюсь, что уверены.

— Миссис Спейн, ваши малыши не мучились, — мягко сказал Ричи. — Они даже не поняли, что произошло.

У нее задрожали губы.

— Миссис Спейн, — быстро сказал я, пока у нее снова не началась истерика, — вы что-нибудь помните о той ночи?

Она покачала головой:

— Не знаю.

— Это ничего. Мы понимаем. Можете постараться напрячь память, вдруг что-то всплывет?

— Я не… Ничего. Я не могу…

Она напряглась и снова сжала ладонь Ричи.

— Все в порядке, — сказал я. — Какое у вас последнее воспоминание?

Дженни уставилась в пустоту, и на секунду я подумал, что она впала в забытье, но тут она прошептала:

— Я купала малышей. Эмма мыла Джеку голову. Шампунь попал ему в глаза. Он собирался заплакать. Пэт… засунул руки в рукава платья Эммы, словно оно танцует, чтобы рассмешить Джека…

— Это хорошо, — сказал я, и Ричи ободряюще пожал ей руку. — Отлично. Нам может помочь любая мелочь. А после купания…

— Я не знаю. Не знаю. Потом я была здесь, этот врач…

— Ладно. Возможно, вы еще вспомните. А пока скажите, не беспокоил ли вас кто-нибудь в последние несколько месяцев? Может, кто-то вам докучал? Может, один из ваших знакомых вел себя немного странно или вас пугал кто-то незнакомый?

— Никто. Ничто. Все было прекрасно.

— Ваша сестра Фиона упоминала о том, что летом кто-то проник к вам в дом. Можете рассказать об этом?

Дженни пошевелила головой на подушке, словно от боли.

— Все это пустяки. Ерунда.

— По словам Фионы, в то время это не показалось вам ерундой.

— Фиона преувеличивает. У меня был тяжелый день, и я распереживалась на ровном месте.

Ричи встретился со мной взглядом. Каким-то образом Дженни нашла в себе силы солгать.

— В стенах вашего дома несколько дыр. Они имеют какое-то отношение к тому, что к вам кто-то проник?

— Нет. Они… Просто муж решил кое-что починить.

— Миссис Спейн, вы уверены? — спросил Ричи.

— Да. Абсолютно.

Несмотря на медикаментозный туман, несмотря на все ранения, сейчас ее лицо казалось отлитым из стали. Я вспомнил слова Фионы: «Дженни не размазня».

— Что он хотел починить? — спросил я.

Мы ждали ответа, но глаза Дженни снова помутились. Ее дыхание было таким неглубоким, что грудная клетка почти не двигалась.

— Устала, — прошептала она.

Я вспомнил про Кирана, который охотится за логинами, но сейчас она ни за что не смогла бы откопать их в руинах своей памяти.

— Еще несколько вопросов, и мы дадим вам отдохнуть, — мягко произнес я. — Женщина по имени Эшлинг Руни — ее сын Карл дружил с Джеком в саду — сказала, что пыталась связаться с вами летом, но вы перестали отвечать на звонки. Это вы помните?

— Эшлинг. Да.

— Почему вы ей не звонили?

Она пожала плечами — едва заметно, но все равно при этом поморщилась от боли.

— Просто так.

— Вы с ней поссорились? Или с кем-то из ее семьи?

— Нет, они чудесные. Я просто забывала ей перезвонить.

В ее глазах снова блеснула сталь. Я притворился, что не заметил, и сменил тему.

— Вы говорили вашей сестре Фионе, что на прошлой неделе Джек привел домой друга из детского сада?

После затянувшейся паузы Дженни кивнула. Ее подбородок задрожал.

— А он правда привел друга?

Она покачала головой, крепко зажмурилась и сжала губы.

— Почему вы сказали Фионе, что он привел друга?

По щекам Дженни потекли слезы.

— Надо было… — выдавила она, но тут рыдания заставили ее сложиться пополам, словно от удара в живот. — Я так устала… Пожалуйста…

Она оттолкнула ладонь Ричи и закрыла лицо рукой.

— Мы дадим вам отдохнуть. Пришлем человека из отдела поддержки пострадавших, он с вами поговорит, ладно? — спросил Ричи.

Дженни покачала головой, хватая ртом воздух. Между костяшками пальцев у нее запеклась кровь.

— Нет. Пожалуйста… Нет… просто… меня одну.

— Они вам помогут, правда. Я знаю, вашу трагедию ничем не исправишь, но они помогут вам ее пережить. Они уже многим помогли. Попробуете с ними побеседовать?