Бродяги Севера

Мики подходил к гибельной ловушке все ближе и ближе, несмотря на то, что ощущения надвигающейся опасности становились все сильнее. Вапуз, словно завороженный его медленным, неотвратимым приближением, сидел неподвижно, как каменный. И тут Мики прыгнул. Его челюсти сомкнулись на спине кролика, и в тот же миг раздался лязг стали, и его заднюю лапу сдавил капкан. С рычанием Мики уронил кролика и повернулся. Щелк! Щелк! Щелк! Два капкана захлопнулись впустую, но третий защемил его переднюю лапу. С той же стремительностью, с какой он только что схватил кролика, с той же яростью, с какой накануне он убил пекана, Мики стиснул зубами этого нового беспощадного врага. Его клыки скрипнули на холодной стали. Он в буквальном смысле слова содрал капкан с лапы, так что снег вокруг заалел от брызнувшей крови. Мики исступленно извернулся, чтобы освободить и заднюю лапу. Однако капкан держал ее крепко. Мики грыз его, пока из пасти у него не полилась кровь. Он все еще продолжал эту неравную борьбу с холодной сталью, когда из ельника, в двадцати шагах от шалашика, вышли Лебо и Нете.

Траппер остановился. Он тяжело дышал, а его глаза горели злорадством — он еще в двухстах шагах от кекека услышал лязганье цепи, удерживавшей капкан.

— Ага, попался! — прохрипел Лебо, дергая поводок Нете. — Он попался, Нете! Проклятый разбойник, с которым ты должен разделаться. Сейчас я спущу тебя с поводка, и тогда… Куси, куси его!

Мики перестал грызть капкан и замер, не спуская с них глаз. Когда опасность стала явной, его страх перед этим человеком исчез бесследно. Теперь им владели только ярость и жажда боя. Инстинктивно он разобрался в истинном положении вещей: его врагами были человек и пес, а не эта холодная штука, схватившая его за ногу. Он все вспомнил так, словно это случилось вчера: ему уже доводилось видеть человека с дубинкой в руке. А Лебо тоже сжимал в руке увесистую дубинку. Но Мики не испугался. Его пристальный взгляд был устремлен на собаку. Спущенный с поводка Нете застыл в десятке шагов от кекека — щетинистая шерсть у него на загривке встала дыбом, все тело было напряжено.

Мики услышал голос человека:

— Хватай его, Нете! Куси его!

Мики ждал не шевелясь. Суровые уроки, преподанные ему лесной жизнью, научили его выжидать, наблюдать и пускать в ход хитрость. Он распластался на брюхе, положив нос между передними лапами. Его губы чуть-чуть приподнялись, слегка приоткрыв клыки. Но он не рычал, и только в неподвижных глазах горели два огонька. Лебо был поражен. Его вдруг охватило новое возбуждение, и он даже забыл о своем намерении отомстить этому псу за испорченные шкурки. Ему никогда не приходилось видеть, чтобы попавшие в капкан рысь, лиса или волк вели себя таким образом. И он еще не встречал собаки с такими глазами, как эти глаза, неподвижно смотревшие на Нете. Лебо даже дышать перестал.

Шаг за шагом, дюйм за дюймом подбирался Нете к своей жертве. Расстояние между ними все сокращалось: десять шагов, восемь, шесть. Мики не шелохнулся, даже ни разу не моргнул. С тигриным рыком Нете кинулся на него.

И тут произошло чудо — так, по крайней мере, показалось Жаку Лебо. С быстротой, настолько молниеносной, что траппер почти не уловил этого движения, Мики проскочил под брюхом Нете на всю длину цепи, удерживавшей капкан, повернулся и вцепился Нете в горло. Все это не заняло и пяти секунд. Собаки упали в снег, а Лебо, крепче сжал дубинку в руке и смотрел на них как завороженный. Он услышал хруст сжимающихся челюстей и понял, что это сжимаются челюсти дикого пса; он услышал рычание, которое медленно превратилось в болезненный хрип, и понял, что это хрипит Нете. Лицо траппера побагровело. Глаза его налились кровью. Его переполняло неистовое возбуждение. Он уже смаковал верную победу над давним соперником.

— Вот дьявол! Он совсем загрыз Нете! — пробормотал Лебо, задыхаясь. — Нет, такой собаки я еще не видывал. Я его не убью, а возьму живьем, и он раздерет в клочья хваленую собаку Анри Дюрана. В Форте О'Год он покажет этому ублюдку… Черт подери…