Бродяги Хроноленда

Мэнсон подошёл, прочитал табличку на двери кабины: «Баллистическая ракета „Земля-земля“ с ядерной боеголовкой. Руками не трогать. Кнопки не нажимать. Не курить. Не сорить.» Мэнсон открыл дверь и забрался в кабину. На панели сразу бросилась в глаза огромная красная кнопка с надписью «fuck». Чарли уже был протянул руку, чтобы нажать и посмотреть, что из этого получится, но подумав, что неизвестно, как ракета прикреплена к тягачу, решил отказаться от этой идеи. Перед глазами представилась картинка, как ракета уносит тягач с сидящим в нём Мэнсоном ввысь, всё выше и выше над лесом, и затем дойдя до критической точки, начинает спускаться. Сзади сноп огня, в ушах свист, в голове ужас, и вот земля всё ближе. Несётся навстречу с бешеной скоростью. И затем большой «бум», и Чарли превращается в облачко расщеплённых атомов, становится частью гигантского ослепительно белого гриба, вырастающего всё выше и выше.

Нет, решил Чарли, ну его в жопу такие эксперименты. Он почитал таблички на приборной доске. Всё ясно и доступно написано. При желании, можно разобраться за считанные минуты. Но ему уже стало скучно, он спрыгнул на траву, почесал бока, потянулся, глядя на ясное небо, в котором порхали птички, похожие на кроликов.

И тут ветерок донёс до его ушей песню. Хор пел фальшиво и вразнобой, но зато громко и с большим энтузиазмом. Каждый пытался перекричать товарища, поэтому песня была похожа на скандал торговок на Привозе. Неужели уже вернулись, удивился Чарли, и пошёл на звук.

Песня лилась из-за зарослей кустарника, за которым оказалась симпатичная поляна, на которой разместились фантомы. Основная масса тупо сидела на земле, потягивая «Кока-коку». И отдельной группой разместилось ещё десятка два, которые, собственно, и пытались петь что-то из репертуара «Прокол Харум».

Чарли с трудом прорвался сквозь кусты и подошёл к певцам. Его заметили не сразу, так как пели самозабвенно, с закрытыми глазами. Доконав да конца несчастную песню, фантомы открыли зеньки и, увидев фюрера, вскочили и замерли по стойке смирно.

– Ничего-ничего, вольно, – сказал Чарли, – отдыхайте. Хорошо поёте.

– Мы только учимся.

– А хотите, мы ещё споём?

– Мы уже пятьдесят шесть песен выучили, – загалдели наперебой.

Мэнсон никогда раньше не видел таких активных фантомов. Обычно, это были приторможенные, вялые существа, похожие на зомби с пустотой в глазах. Чарли даже сначала подумал, что это люди.

– Первый раз слышу, чтобы фантомы пели.

– Мы уже почти люди, – сказал Жиган.

– Как это? – удивился Чарли.

– У нас даже имена есть. Меня зовут Жиган, а это Гопсосмыком, а это – Мурка. Она у нас главная.

– А внутри вы тоже почти люди?

– Не знаем.

– Ну, сейчас узнаем, – Чарли взмахнул рукой с протезом и вогнал крюк в живот Жигану.

Тот открыл рот в немом крике, удивлённо посмотрел на Чарли, затем опустил взгляд вниз, глядя, как крюк отрывает от него кусок плоти. Ударил ещё раз, в бок, рванул на себя, и фантом рухнул к его ногам безжизненной тушей.

Остальные стояли, наблюдая за расправой. Просто стояли, не понимая, что происходит, и как им поступать в такой ситуации.

– Вот видите, – улыбнулся им Мэнсон, – никакие вы не люди. Видели – ни капельки крови. Ну вот, а я не знал, чем заняться.

Он ударил ближайшего в горло. Шея порвалась, как кусок резины, голова повисла на остатках кожи. Фантом рухнул замертво.

– Отлично. Не расходитесь. Я поразвлекусь пока с этой молодкой и вернусь.

Мэнсон схватил за волосы Мурку, ударил её сапогом в живот, сбив с ног, и потащил через кусты к штабу. Какой замечательный день. Жаль, что не люди, но на безлюдье и фантом – жертва. Эту девочку он решил резать медленно и с расстановочкой. Пусть они не чувствуют боль, но, если уж начали петь и взяли себе имена, то должны осознавать страх перед смертью.

Мурка ползла за фюрером, падая, вставая и снова падая. Краем глаза она увидела стоящих товарищей, беспомощно смотрящих вслед.

– Паша, ты же ко мне не просто так пришёл, верно? – спросил Че, когда Лермонтов и Байрон вышли «малость пострелять по планктону». – Давай, выкладывай, не стесняйся. Чем могу – помогу.

Павел, изрядно захмелевший от выпитого и от похвал великих поэтов, сидел, подперев щёку ладонью и задумчиво курил сигару.

– Ты, как всегда, прав. Я по делу. Эм…короче, тебе нужна техника, оружие, телогрейки, каски, сапоги с галошами и полевая кухня?

– Что за вопрос? Всё зависит от цены. Я тут у местных могу не дорого…

– Че, обижаешь! Я тебе что, коробейник или торгаш базарный? Я у тебя что, деньги прошу? Я как другу, а ты…

– Да ладно, прости. Сейчас все только и знают, что продают. Никто бесплатно не отдаст, пока ему к горлу мачете не приставишь.

– Во! Ты в точку попал. Мачете к горлу. Назовём операцию – «Мачете».

– Какую операцию? – Че плеснул ром в стаканы.

– Как какую? Операцию «Мачете». Расклад такой – я знаю, где полно всякого милитаристского дерьма. Иди и забирай. Бесплатно.

– Прямо вот так – иди и забирай. Бесплатный секс бывает только в мясорубке. Так говорят? В чём прикол?