Бродяга, Плутовка и Аристократ: Реквием

– Очень остроумно, милая, – сказал, отпив из стакана. – У меня запланирована встреча с Фарлем, он хотел обсудить работу аристократической юстиции. Думает, что некоторые семьи откупаются взятками. Есть странные прецеденты, которые меня тоже беспокоят, откровенно говоря, – он достал из стола бумаги. – В списке имён есть наши знакомые: Костя и Мария. Видимо, три года назад я поступил с ними слишком мягко, отправив руководить на границу с Пустошью. Та-ак, что тут у нас… пьянство, развратное поведение, угрозы, шантаж, – перечислял, покусывая губу, – и подозрение в торговли морфеем. Крупно ребята попали.

– Морфей? – озадаченно повторила Натали. – Наркотик? Эти двое, что издеваются?! С этим, и правда, нужно заканчивать. Но отец в прошлый раз не позволил натравить на них юстицию; думаешь, сейчас что-то изменится?

– Мы не доносы собрались писать, а разбираться с ней непосредственно. Если докажем, то распустим эту шарашкину контору, а после соберем новый штат приближенных лиц. Тогда даже Симон не сможет ничего сделать. Хватит с них позорить моё честное имя.

«Моё?», – зацепилась про себя Нат.

– Ну-у что же, веселись, – проговорила, погладив его по голове. – Отлов бесполезных аристократов, тоже важное для страны дело.

– А я больше ничего и не могу… Только выводить на чистую воду этих зажравшихся уродов, да играть с Лотти в «демократа/традиционалиста». У меня связаны руки. Впрочем, как и у всех остальных. Здорово он нагнул нас два года назад, до сих пор побаливает, – добавил Гриша, неприятно улыбнувшись.

Он допил один стакан и тут же принялся за второй.

– Ты никогда не рассказывал, что конкретно произошло. Только подогреваешь интерес своими лирическими отступлениями.

– А тебе разве не всё равно?

– Не так сильно, как могло быть, но и не так слабо, как ты думаешь. Ладно, мне пора. Удачи сегодня.

На прощание он лишь поднял стакан.

– Гриша, – окликнула она и сразу же замялась. – Хотя забудь… это неважно…

Янтарные глаза с печалью посмотрели на разбитого мужа. Натали хотела поднять важную тему для их семьи, тему которая тревожила их долгие два года. Именно тогда весь мир для неё рухнул, и тогда же дух Григория окончательно рассыпался. Но она не смогла найти в себе силы на это. Огромная травма прошлого раздалась в её сердце, и девушка просто ушла. Их брак нельзя назвать несчастным. Натали, правда, испытывала теплые чувства к мужу. Она ценила его, уважала за идеалы и способность перевернуть любую ситуацию в свою пользу. Нат была не уверена любовь ли это, она вообще сомневалась, что способна испытывать столь высокие чувства к кому-либо. Однако наличие трепета в душе перед этим человеком бесконечно сильно манило её. Нечто похожее испытывал и Григорий. Он совершенно точно не любил Натали, как в детстве любил Шарлотту, но в их отношениях было доверие. Он женился на ней, исходя не только из политических соображений, а из разума. Парень прекрасно понимал, что юношеские мечтания о рыжей красавице не более чем влияние ностальгических мыслей, и что в реальности ему ни за что не ужиться с такой своенравной дамочкой. Брак Григория с Натали был другим, нежели у Симона с Ракшасой, в нём всё же присутствовала толика симпатии друг к другу как к личностям, не говоря о физическом влечении. По началу Григорий даже испытывал наслаждение от того, что создал собственную семью, настоящую нефальшивую семью ту, которую выбрал сам. Но так было до того, как он сломался.

Тем временем Фарль уже во всю занимался делами. Он решил навестить старого друга, чтобы согласовать с ним некоторые рабочие моменты. Погода стояла солнечная, снег ровным слоем разложился на асфальте, создав ковровые дорожки по всей Артеи. Свет отскакивал от белого покрывала и наполнял улицы сиянием. Атмос Фарля прибыл точно к особняку, он проехал через металлическую арку и остановился у входа. С приподнятым настроением и папкой в руках молодой человек вошёл внутрь. Там его встретил домоуправитель. Этот пожилой мужчина провёл его к хозяину, который лежал в своей кровати. Через фиолетовые шторы спальни не проходил свет. Царил мрак. Первое, что сделал Фарль это открыл окно, впустив прохладу и солнце. Они тотчас же расползлись по помещению, оживив бледнокожего юношу.

– Можно было сделать это менее пафосно? – попросил он, прикрывая лицо. – Рад тебя видеть, Фарль.

– Взаимно, – с легкой улыбкой произнёс. – Я пришёл обсудить дела, если ты не против?

– Дела? Это какие?

– Я планирую открыть от твоего имени медицинский комплекс в Нортграде. Твоя фамилия привлечёт к нему спонсоров, да и престижных медиков в том числе. Всего лишь бюрократические тонкости, раньше с этим было проще. Но сам понимаешь, с твоим возвращением использовать это имя без согласия стало мягко сказать незаконно.

– Тебе нужно, чтобы я подписал бумаги? Оставь их на столе, я позже ознакомлюсь и вышлю ответ.

На него резко напал тяжелый кашель, который рвал глотку. Откашлявшись, на его ладони остался сгусток застоявшейся багровой крови. Он вытер его салфеткой и посмотрел на обеспокоенного Фарля.