Бритва Дарвина

«Советник с женой построили дом с тем расчетом, чтобы оказаться в ореоле огней ночного города, – гласила статья в журнале. – Тот же вид вдохновил их бывшего соседа Стивена на создание незабываемого инопланетного корабля-матки». Дару потребовалось целых двадцать минут на то, чтобы сообразить, о чем идет речь. Прежде неподалеку проживал Стивен Спилберг, который работал тогда над «Близкими контактами третьего рода». А сейчас цепочка огней в форме спилберговского корабля-матки или просто латинской буквы V стала для Дара занозой в пятке – а точнее, бельмом в глазу.

Дарвин снял очки ночного видения и принялся разрисовывать лицо и руки гримом. Необходимо было высветлить те части лица, которые обычно оставались в тени – под скулами, подбородком и носом, – и затемнить выступающие части – нос, скулы, челюсти и лоб. Главное – превратить открытые участки тела – руки и лицо – в неравномерные черно-белые пятна, чтобы наблюдатель не сумел составить из них на расстоянии привычные очертания рук и лица.

Он перешел свой Рубикон. Если сейчас патруль Шерман – Оукс случайно его засечет, то объяснить, почему он находится здесь с раскрашенной физиономией, будет чрезвычайно трудно. Да и прибор ночного видения вместе с костюмом Гилли в рюкзаке едва ли помогут найти общий язык с полицией. Правда, пока он не совершил ничего противозаконного.

Все это пронеслось в голове у Дарвина, пока он перелезал через ограждение и шагал по направлению к гребню горы. Он прошел мимо нескольких деревьев, росших вдоль Малхолланд, пробрался через кусты и высокую траву и оказался на вершине. На обоих склонах горы – каждый примерно двести ярдов длиной – стояли дома, освещенные фонарями у входа. В придачу к фонарям луна светила ярко, так что Дар решил, что прибор ночного видения на данном этапе и не к чему.

Через десять минут Дарвин оказался прямо напротив особняка Далласа Трейса. Из «Аркитекчерал дайджест» он знал, что фасад дома представляет собой глухую неприступную крепость: высокие стены без единого окна, подземный гараж с автоматическими воротами и никаких признаков центрального входа.

Наверняка, подумалось Дару, для ФБР, следователей окружной прокуратуры и всех, кто пытается по долгу службы вести за Трейсом наблюдение, этот дом – настоящая морока. Зато внутренний двор особняка купался в море света. Казалось, что горели все лампы в каждой комнате. Дар опустился на одно колено, осторожно поставил рюкзак на землю и достал старый оптический прицел «редфилд». Он давал только трех-, девятикратное увеличение, зато был проще в обращении, чем бинокли, и одну пару линз во время дневного наблюдения можно было снять.

Сомнений не оставалось, это тот самый особняк. Бассейн шириной в четыре фута, выложенный алой плиткой, ярко сверкал при электрическом освещении. За бассейном зеленел тщательно подстриженный газон. Дар различил забор, увенчанный колючей проволокой, в двадцати ярдах ниже по склону. В свете, льющемся из окон, Дарвин разглядел на ограждении и стенах прожектора с детекторами, реагирующими на движение. Он нисколько не сомневался, что и забор, и двери, и окна – все подключено к сигнализации. Так что частная охранная контора и полиция Шерман-Оукс мгновенно поднимется в ружье, даже если во внутренний двор особняка запрыгнет самая обыкновенная белка. Дом мистера Далласа Трейса был неприступен для ленивого или неосторожного грабителя.

Залитые светом комнаты были безлюдны, никто не сидел на диванах и кушетках, даже кресло перед огромным включенным телевизором с диагональю в шестьдесят четыре дюйма пустовало. Журнал не преувеличивал, когда рассыпал восторги по поводу сорокафутовых потолков в комнатах на первом этаже. Две стены с высокими окнами сходились под острым углом и нависали над темным склоном холма, как сверкающий огнями нос большого корабля. Как всегда, сталкиваясь с подобной архитектурной гигантоманией, Дарвин подумал: «А кто, интересно, меняет перегоревшие лампочки и моет эти кошмарные окна?» И нашел успокоение в мысли, что в душе он был и остается практичным мещанином.

В данную минуту его практичность напомнила, что пора подыскать подходящее местечко, где он просидит следующие двадцать четыре часа.

Снайпер, облаченный в костюм Гилли, не должен шевелиться, разве что в самом крайнем случае. Он обязан лежать на месте целые сутки и наблюдать. По собственному опыту Дар знал, как это тяжело, если место выбрано неудачно – на муравейнике, на кактусе, на россыпи камней или у самой норы гремучей змеи.