Бриллиант

— Ты хочешь сказать, что «Паркер Энтерпрайзиз» не приложила к нему руку?

— Я хочу сказать, к «Сара Маккрей Ориджиналз» не приложила руку никакая компания. И я хочу, чтобы такое положение вещей не менялось.

За этими словами, в которых отразилась такая убежденность, последовало молчание. Когда Джеффри, наконец, заговорил, его слова звучали менее уверенно:

— Коттедж принадлежит мне, Сара. Я настаиваю на том, чтобы его перепланировку выполняли мои строители. Если хочешь, можешь устанавливать оборудование, но от проведения всех прочих работ тебе придется отказаться.

Губы ее дрогнули.

— Поскольку коттедж твой, мне, пожалуй, придется платить за аренду помещения.

— Черт возьми, нет! Ты моя жена, не забывай об этом!

— Многие жены и мужья платят каждый за себя. Какая разница, если я буду платить тебе за аренду?

Взглянув на нее уголком глаза, Джеффри свернул на обочину и остановил машину. Потом повернулся к Саре и нахмурился.

— Разница в моей гордости, Сара. И я намерен выполнять свои обязанности не хуже тебя. Ты можешь считать этот брак фарсом, деловым соглашением, но для меня он нечто большее. — Это было очевидно, если судить по его волнению. — Пока я твой муж, я буду заботиться о тебе. — Когда она открыла рот, он жестом остановил ее: — Прекрасно, ты будешь заниматься повседневным ходом своего бизнеса. Я слишком занят, чтобы вмешиваться в них. Но давай четко договоримся об одном. Что касается одежды, еды и бытовых расходов, платить по счетам буду я.

— Но…

— Никаких «но», — Взгляд его глаз был твердым, как сталь. — Вероятно, прежде я был слишком молод, чтобы отстаивать и бороться за то, что считал справедливым, но с тех пор я многому научился. Я уважаю твою гордость, а ты уважай мою. Договорились?

Перед лицом его горячности она почувствовала, что, если возразит ему, их соглашение пойдет прахом. А всем своим существом она знала, что не хочет этого. Приходилось признать, что он рассуждал весьма разумно. Проглотив комок в горле, Сара кивнула:

— Хорошо.

Больше он ничего не сказал на всем оставшемся пути до аэропорта. Оставив без внимания предложение Сары попросту высадить ее у здания терминала, Джеффри настоял на том, чтобы припарковать машину и подождать, пока она войдет в самолет.

— Я… я увижу тебя в субботу? — спросила она, неуверенно оборачиваясь к нему. Несмотря на холодность, возникшую между ними, все же оставалась прошлая ночь…

— Я буду здесь.

Кивнув, она повернулась, чтобы идти, но он за руку удержал ее. Вопросительно посмотрев ему в глаза, Сара увидела, что взгляд их смягчился. И впервые с тех пор, как она согласилась стать его женой, все это стало казаться ей реальным.

— В воскресенье? — начал он, прокашливаясь. — Можно мне планировать бракосочетание на воскресенье?

Искорка в его глазах вызвала в Саре внутреннюю дрожь, от внезапно нахлынувшего чувства у нее перехватило горло. Безмолвно подтверждая принятое на себя обязательство, она кивнула. И теперь, когда ее рука вновь была свободна, она повернулась и устремилась вперед, в Нью-Йорк.

Глава пятая

Джеффри провожал Сару взглядом, пока она не скрылась из виду. Затем, примостившись на огромном окне, он наблюдал, как самолет готовили к взлету. Она улетает, но должна вернуться. Веря в это лишь наполовину, Джеффри медленно покачал головой.

Он просто должен был вручить все это дело в ее руки. Сара пришла к нему… снова. Сначала вчера, потом прошлой ночью и теперь сегодня. После того как, потерпев поражение, она бежала восемь лет назад, у него было меньше всего оснований ожидать, что, вернувшись, она примет его предложение. Это был почти безнадежный ход, но он пребывал в таком отчаянии!

Взгляд его стал еще более задумчив. Джеффри обернулся к выходу для пассажиров, где они расстались несколько минут назад. У Сары был такой уверенный вид, что ему вновь стало весьма трудно вызвать в памяти образ того невинного создания, которое впервые встретилось на его пути в Сноумассе. Уверенная в себе, искушенная — такой, и не только такой, предстала она на этот раз. Он мог вообразить ее только в качестве председателя правления, президента ее компании.

Непрошенное чувство гордости за нее быстро исчезло под напором сомнения. Сара так разительно переменилась с тех пор, как он ее знал. Смогут ли они пройти через этот год? Согласно его плану, им предстоит неизменно проводить вместе уик-энды. Станет ли это настоящей пыткой, оправдываемой лишь благом ребенка, или принесет им приятные часы, как это было вчера, а может быть, перерастет в нечто большее?

Он следил за движением самолета, который медленно удалялся от терминала. Что подразумевать под «большим»? Чего он хочет? Черт побери, он и сам этого не знал! Он лишь сознавал, что с того момента, когда он вчера увидел ее, в нем началась внутренняя борьба. Восхищение и гнев, влечение и неприязнь, уважение и презрение… Война продолжалась.