Бриллиант

— Нам пора идти домой. Но боюсь, что буду скучать по тебе.

Но я не была готова так сразу уйти и спросила:

— Почему, если Тилсбери имел два идентичных бриллианта, он не вернул оригинал на место? Если камни были настолько одинаковы, что никто не мог заметить отличия. Разве тогда все не были бы счастливы… а точнее, по-прежнему невиновны?

— Совершенно верно, — сказал Чарльз, внезапно засмеявшись. Он приблизился ко мне и коснулся моей щеки. — Но для Тилсбери это больше, чем просто великолепно продуманное преступление. Это поиски, рожденные политическими идеалами, устойчивой верой в мистическую силу объекта. Понимаешь, он действительно полагает, что Кохинор однажды восстановит династию, и, назовешь ли ты это навязчивой идеей, обязательством или просто игрой, он никогда не смог бы сдаться или проиграть. Фальшивка не сработала бы. Он бы знал правду и поэтому потерпел бы неудачу. Ты и я могли бы считать камень не более чем блестящим куском белой скалы. Но Тилсбери твердо верит в его тайну.

* * *

Когда мы шли назад по буксировочному пути, на реке уже появился бледный туман. За ее берегами замок напоминал спящего дракона, коронованного башнями и башенками, как будто мы попали в некое волшебное королевство. Но то, что я только что услышала, совсем не было похожим на сказку. Внезапно задрожав, испуганная и потрясенная, я ступила так близко к краю, что чуть не упала в тернистые ежевичные стебли, на секунду представив себе, как эти злые, когтистые ветви цепляются за мои юбки и хватают, пытаясь утянуть в черную пропасть, под слегка колеблющуюся поверхность холодной воды.

— Алиса… Алиса, с тобой все в порядке? Ты слышишь меня?

Чарльз держал меня и тряс за плечи, с беспокойством глядя в глаза.

— Я… да, я… все хорошо, — ответила я, прислонясь к нему и помотав головой, чтобы рассеять страшные мысли. Я с трудом улыбнулась и оперлась на его руку. Теперь мы пошли намного быстрее. Когда мы подошли к Хай-стрит, где она начинала медленно подниматься, окружая серый замок и стены вала, Чарльз остановился перед широкой дубовой дверью маленькой круглой сторожки, у которой дежурил вооруженный гвардеец. Мы прошли мимо нее, направляясь к замку по дороге, зигзагом идущей по крутому лесистому берегу, по которой ему предстояло скоро отправиться. Мы попрощались, я отдала ему жакет и протянула было свои руки, желая коснуться его еще раз, но быстро убрала их, все еще опасаясь, что во всей этой коварной схеме меня просто использовали.

Почувствовав мое смятение, Чарльз быстро проговорил:

— Алиса, я, возможно, рассказал тебе слишком много за один раз. Но ты уже знала более чем достаточно, чтобы подвергнуть себя — и всех остальных — серьезной опасности. Пожалуйста, обещай мне, что ничего не сделаешь, ничего не расскажешь. Если ты заговоришь об этом теперь, кто знает, что…

— Как я могу молчать? — спросила я, повышая голос. — Я не хочу ехать в Америку и становиться частью их игры, этого абсурдного фарса…

Он резко отвел меня в сторону подальше от ушей гвардейца и быстро прошептал:

— Алиса, будь осторожна! Тебя могут подслушать. Ты не должна никому говорить об этом. Понимаешь? Ты можешь представить себе последствия, если это станет известным? — Строго глядя мне в глаза, он медленно ослабил руки и выражение его лица смягчилось: — Ты должна знать, что у меня нет никакого желания позволить им увезти тебя. Но тебе пора идти домой. Веди себя как обычно. Не упоминай ничего из этого и помни… ты пешка. Независимо от того, как громко ты будешь возражать, если твоя мать решит тебя увезти, отнять тебя у меня и остальной части мира, у нее есть законное право на это. И ни ты, ни кто-то другой ничего не сможет возразить. Не давай ей никакого повода для сомнений или подозрений. Тогда я буду знать, где ты, как тебя найти. Но тебе необходимо уничтожить любые письма, которые я отправлю в будущем. И никогда не упоминай о бриллианте… ни при них, ни при ком-либо еще, даже при Нэнси… невинная оговорка может стоить нам всем очень дорого. Я не могу гарантировать, что моя сестра не расскажет Тилсбери. Помни, очень скоро, когда все это закончится, я буду богат и свободен. Но если он перестанет доверять мне… кто знает, как сложится наша судьба? Ставки высоки. Мы не можем рисковать, но, Алиса, если мы будем умны и терпеливы, нет никаких причин, по которым мы не можем быть вместе. Все, о чем я прошу: доверяй мне и помни о моих чувствах к тебе. — Чарльз грустно улыбнулся, поднимая палец и нежно прикладывая его к моим губам.

Затем он поднес палец к своим губам. Этот жест символизировал и мое молчание, и тайну, которая также была полна невысказанным желанием.

Глава девятая

Странно, но, несмотря на его шокирующие признания, после встречи с Чарльзом я почувствовала себя намного спокойнее, поскольку теперь я знала, что мне не следует ничего делать, только ждать. И я была рада полностью ему довериться.