Бригантина, 69–70

За свою многолетнюю деятельность «президент» был награжден орденом Трудового Красного Знамени, орденом Красной Звезды, четырьмя медалями.

И еще одна романтическая сторона биографии этого замечательного человека. В начале века он был проводником полярного исследователя Владимира Русанова. Вот что писал о своем проводнике и друге сам Русанов:

«Ежегодно продвигался он на собаках все дальше и дальше к северу, терпел лишения, голодал. Во время страшных зимних бурь целыми днями ему приходилось лежать под скалой, крепко прижавшись к камню, не смея встать, не смея повернуться, чтобы буря не оторвала его от земли и не унесла в море. В такие страшные дни погибли одна за другой его собаки. А ненец без собак в ледяной пустыне то же, что араб без верблюда в Сахаре. Бесконечное число раз рисковал Вылка своей жизнью для того только, чтобы узнать, какие заливы, горы и ледники скрыты в таинственной, манящей дали Крайнего Севера. Привязав к саням компас, согревая за пазухой закоченевшие руки, Вылка чертил карты во время самых сильных новоземельских морозов, при которых трескаются большие камни и ртуть становится твердой, как сталь. Тыко Вылка незаменим как помощник. Человек он смелый, отважный, решительный, отличный охотник — бьет гуся пулей на лету. Он читает книгу природы так же, как мы читаем книги и газеты».

Добавлю, что составленная Вылкой карта до сих пор считается одной из самых точных. На ней нанесены мельчайшие извилины побережья и островки.

Тыко Вылка умер в Архангельске в возрасте 74 лет. Рисовал до последних дней. В 1959-м, за год до смерти, прочитав газетное сообщение о запуске нашей ракеты на Луну, он сказал: «Жаль, что нет в живых Русанова. Мы с ним полетели бы на Луну».

Таков был этот человек.

Там же, в музее, я впервые узнал о писателе Иване Меньшикове. Он жил в Нарьян-Маре, работал в городской газете. Погиб на войне совсем еще молодым человеком. Чтобы вы получили хотя бы некоторое представление о Меньшикове как о писателе, приведу очень короткий отрывок из его «Легенды о Таули из рода Пырерко»:

«В большую ночь орлиного месяца, когда скрип нарт слышен от края до края земли — так силен мороз, на берегу студеного моря родился Таули, сын Пырерко».

Какой мощный образ! «Скрип нарт слышен от края до края земли — так силен мороз».

И вот еще один отрывок, написанный в таком же балладном стиле. Здесь очень выразительно описан ушедший в прошлое обычай ненцев.

Шаман, пользующийся правом войти в чум к роженице после того, как он, шепча заклинания, семь раз проползет на животе вокруг этого чума, услышал крик новорожденного.

«Он вошел в чум.

Тяжелый воздух стеснил его легкие.

Ощупью в темноте он нашел ребенка, перевязал пуповину клочком материнских волос и вынес малыша из чума.

Охваченный морозом ребенок помертвел.

Шаман положил его наземь, посыпал снегом, чтобы он никогда не боялся мороза. Собака подползла к малышу и лизнула его в живот.

Завернув ребенка в полу малицы, шаман отнес его к матери и сказал:

— Зови его Таули».

Окружной музей.

У музея обширная переписка. Фотокопии нужных документов идут из Архангельска и Ленинграда. Стоит сотрудникам узнать, что на вечере в молодежном кафе местный журналист Виктор Толкачев показывал интересный фильм об оленеводах, сразу же звонок в редакцию, переговоры, музею нужен фильм — или продайте, или подарите. Узнают, что охотовед Чипсанов подстрелил особо крупный экземпляр волка, звонят в охотоинспекцию: музею нужно чучело.

Раиса Михайловна — коми, Людмила Федоровна — ненка. Обе много лет учили ребятишек в сельских школах.

— Откуда вы родом?

Раиса Михайловна указывает куда-то в самую середину Малоземельской тундры, где нет ни одного населенного пункта.

— А я родом с Канина, — Людмила Федоровна обводит указкой солидный кусок полуострова, километров, может быть, шестьсот протяженностью. Обе смеются. Оказывается, родились в чумах. Семьи кочевали круглый год. Поэтому сейчас родиной считают всю тундру.

Я родом из тундры! Интересно, что в таких случаях пишут в паспорте в графе «Место рождения»?

Наши чумы стоят рядом

В журнале «Живописная Россия» за 1881 год некто Майнов в очерке о поездке по реке Печоре писал: «Самоед крепко недолюбливает зырянина, и в особенности ижемца, который во всем его прикрутил и обездолил, и в отместку ему губит его стадо безнаказанно».

Так ли было дело? Соответствует ли истине приведенное утверждение?

Действительно, среди зажиточных оленеводов, кулаков и купцов Большеземельской тундры основную массу составляли выходцы из Ижмы. Были, разумеется, среди мироедов и ненцы, которые угнетали батраков — зырян (коми) и самоедов (ненцы) без различия национальности.

Но повторяю, большинство кулаков было из коми-ижемцев.

Известно, что официальная Россия и ее органы пропаганды, как правило, склонны были видеть в классовой вражде национальную, а то и вовсе старались выдать одну за другую. В нашем случае это было сравнительно не трудно.

Но давайте, так сказать, выслушаем стороны.

Ненец-писатель Александр Федорович Канюков родом из Канинской тундры. Вот что он рассказывает: