Бриг «Меркурий»

На стопку счётов на краю стола она старалась не смотреть. До аукциона оставалось ещё три с половиной месяца, а она уже практически полностью израсходовала свой бюджет, спланированный на первые восемь месяцев своёго нового бизнеса. Казалось бы, «постоянных» ежемесячных расходов у неё было немного: вот этот горе-офис, зарплата Джонатана, коммунальные платежи, аренда склада, страховка. Для встреч с клиентами, как и для самого аукциона и предаукционной выставки, Александра снимала залы на первом и втором этажах. Минимальная ставка - 100 фунтов в час.

Но расходы тем не менее росли, выражаясь банально, как снежный ком: к клиентам надо было ездить, иногда за границу, ходить с ними в ресторан; картины надо было перевозить, фотографировать, чистить, а ведь ещё оставался каталог - макет, издательство, рассылка, и все время необходимо было что-то докупать - то какую-то нехитрую мебель, то офисное оборудование, а для выставки требовалось заказывать панели, платить за освещение, каждая лампа, между прочим, стоила сто фунтов, плюс зарплаты экспертам, да и некоторые журналисты требовали гонораров, не говоря уже о рекламе.

Ничего этого Александра, не имея опыта в аукционном бизнесе, конечно же, не учла, когда составляла свой чудо-план расходов, и теперь каждый следующий счёт вызывал у неё раздражение. Но нервничать, она это хорошо понимала, было нельзя. И потому она пыталась утешить себя тем, что вот скоро-скоро будет аукцион, а тогда уже, после продажи работ, наличка и банковские переводы упадут живительным дождем на её заметно пересохший банковский счёт.

- Как Париж? - спросил Джонатан.

- Никак, - пробормотала она, погружаясь в чтение почты.

- Сделать вам чаю? - предложил он, чтобы хоть как-то облегчить её жизнь.

Она кивнула. Просто удивительно, сколько писем она получала теперь в день. Предложения по рекламе, послания от современных художников с вложениями их работ, жалобы, бесконечные подделки авангарда и счёта, счёта, счёта…

Джонатан поставил перед ней кружку дымящегося чая и выразительно вздохнул. Если другие представители рода человеческого объяснялись друг с другом посредством слов, её помощник общался с миром при помощи вздохов. Никто из её знакомых не умел выражать так полно свои чувства - грусть, неудовольствие, радость или удивление - посредством выдыхания воздуха.

Александра сжалилась.

- Мне не удалось посмотреть французскую коллекцию, - лаконично пояснила она.

- Почему? Вы опять опоздали? - воскликнул её помощник.

- Нет, - ответила она с легкой обидой. - Просто княгиня Оболенская оказалась очень пожилой и забывчивой особой. Она отбыла в Монако, забыв о нашей встрече и не предупредив о ней своёго секретаря.

- Но картины-то в доме остались?

- Опять не угадал. Картины сданы в банк на хранение.

- Как-то все это непонятно, - задумчиво протянул Джонатан. - Может быть, вы что-то перепутали? Можно мне посмотреть её письмо?

Александре его неожиданная настойчивость показалась странной, и отвечать она не стала. Вместо этого повернулась к компьютеру, давая понять, что разговор окончен. Потом вдруг вспомнила:

- Мне кто-нибудь звонил?

- Да, опять звонила леди Джейн по поводу Репина.

- Ну и что она хотела?

- Просила, чтобы вы ещё раз все проверили и послали работу в «Пенаты», музей Репина, на экспертизу.

- Не буду я ничего проверять и посылать никому ничего не буду. Еще не хватало позориться перед Кириллиной, крупнейшим экспертом по Репину, с этакой ерундой.

Джонатан вздохнул, выражая согласие с её решением.

- А почему вы так уверены, что это не Репин? - отважился он на вопрос.

Александра оторвалась от компьютера и взглянула на своёго ассистента:

- Потому что это очень медленный рисунок, Джонатан. Ритм не репинский.

- Разве у рисунков есть ритм?

- У всего на свете есть ритм.

- Но я не понимаю. Объясните мне, пожалуйста, Александра, что вы имеете в виду.

Пришла очередь вздыхать ей.

- Когда ты расписываешься, Джонатан, ты делаешь это быстро, не задумываясь, одним росчерком пера. Теперь попробуй скопировать чью-нибудь подпись - ты будешь медленно-медленно выводить букву за буквой, то и дело сверяясь с оригиналом. Рука деревенеет, и буквы выходят напряженные и угловатые. То же самое и в живописи. И в графике. У подделки всегда очень медленный ритм. Понятно?

- Понятно… Но леди Джейн говорит, что «Вайт» готов взять её на продажу, - тихо сказал он.

Александра пожала плечами, отвернулась и стала смотреть в окно - самое прекрасное, что было в её офисе. Оно выходило на сквер, в котором росли могучие старые каштаны, окутанные облаками листвы. Она встала и подошла к самому подоконнику. В августовском мареве все как будто слилось в единый мечтательный силуэт, и тогда неторопливо в сгущающихся сумерках в сквер торжественно вплыл двухмачтовый бриг, трепеща восемью парусами на ветру…