Бреслау Forever

Он встал перед огромным, панорамным зеркалом. Постепенно разделся донага, разбрасывая вещи куда попало. Послезавтра уборщица приведет все в порядок. Он дал ей неделю отгулов и сам уже начинал чувствовать себя паршиво в созданном им же балагане. Он не был нарциссистом или каким-то особым поклонником собственного тела, но сейчас приглядывался к отражению внимательно. Он взял самостоятельно изготовленный золотой фломастер и начал рисовать на коже сложные узоры. Фломастер был заполнен самым настоящим золотом в порошке, разведенным в соответствующей клеевой взвеси. Просто-напросто, убийца не любил путаницу проводов, которая могла бы в чем-то помешать движению, поэтому рисовал золотом электрическую схему прямо на себе. Батарейки приклеил на высоте почек, конденсаторы — слева под мышкой, ограничители спусков — на животе, электронные элементы камеры — под ягодицами. Под правое предплечье он приклеил оружие. Тоже собственной работы, двухствольную воздушку. Достаточно было размонтировать четыре спортивных пистолета, которые можно было приобрести в любом оружейном магазине, если у кого-то было хоть немного ума в голове, даже в Польше. Только он купил самые лучшие — чешские. Ему было достаточно одних стволов, потому что газовые камеры он приобрел в Дюссельдорфе. Убийца задумался. Чехия. Прекрасная страна. Если мог свободно говорить на их языке, то любое оружие можно было приобрести без малейших проблем; а если говорить не сильно свободно, то тоже любое, разве что дороже. Убийца знал чешский язык в совершенстве. В свободное время он даже переводил на польский язык их романы про любовь. Иногда он задумывался над тем, какие языки должны были учить герои романов Форсайта. Французский? Фламандский, голландский, немецкий? Сам он знал только чешский, но в такой степени, что в Праге его принимали за местного, и этого ему полностью хватало. Всегда он оттуда что-то перевозил контрабандой, дополнительно брал в багажник два, три литра водки, чтобы его хоть на чем-то сцапали — он же хотел выглядеть своим парнем. Но с этими границами Европейского Союза? Таможенники никогда к нему не цеплялись. Водку он выбрасывал в ближайший мусорный бак или же выставлял на свалке у своего дома. Ну да, он спаивал народ. Во всяком случае, ту его часть, которая копалась на мусорниках.

Само оружие тоже было особенным. Четыре ствола были склеены в два. Один рядом с другим, как в двухстволке. Пуля, пролетая место соединения, замыкала дополнительный электрический спуск. Еще один баллончик со сжатым воздухом придавал ускорение. Так, «сделай сам». Любой кретин, имеющий доступ к Интернету, мог бы сделать себе что-то подобное. Впрочем, пули тоже были специальными. Выдолбленные изнутри, заполненные чуточкой толченого стекла, с капелькой ртути и стальным затвором. После удара в помеху, пуля проникала в нее и распадалась на мельчайшие кусочки. Стальной затвор действовал как поршень, вызывая взрыв менее твердых элементов, которые разрывали пулю, делая из нее что-то вроде миниатюрной гранаты. Убийца всегда стрелял в мягкие части тела. Конкретно же: в глаз. Точности помогали специальные очки — микроскопическая камера, прикрепленная к стволам, приклеенным к правому предплечью, передавала изображение на левую линзу. Достаточно было слегка шевелить рукой, чтобы точно нацелиться. Вторая линза выполняла роль дальномера; на ней была вытравлена шкала, благодаря которой можно было измерить расстояние до жертвы. Правда, нужен был какой-то постоянный элемент, на основании которого можно было бы рассчитать параметры.

Но как это сделать? Один был толстый, другой худой; один высокий, другой низкий… Вторую шкалу убийца рассчитал на величину радужки глаза. Достаточно было подойти настолько близко, чтобы та поместилась между двумя полосками.