Брешь

— Общение — это обмен информацией. Нет ни одного живого существа, ни в одном измерении, который не обменивается информацией и не живет за счет такого обмена. Это и есть общение с Богом, говоря вашими терминами.

— Скажите, а в высших мирах есть конфликты? — вспомнил я слова Торна о политике провалов наших собратьев за гранью.

— К сожалению, есть. Высший мир — это ваше название измерения, где сознание сущностей его населяющих, целостно, форма бестелесна, а общество более совершенно. На самом деле не все миры отвечают этим характеристикам. Даже в вашем не все так, как вы себе представляете. Разумеется, там нет многих понятий из этого измерения, таких как «смерть», «собственность», «нужда», «власть», «уныние». Там нет рас и национальностей, нет юрисдикций, раздела территорий и т. д. При той форме существования это все не имеет смысла. Но и ваше понимание, что там все дадут, и вы будете существовать, как беззаботные дети, ни о чем не думая, тоже ошибочно. Существование в верхних мирах многотрудно, но бесконечно радостно, оно проникнуто изобилием открытий и новых ощущений, новых возможностей познания. Конфликты, проистекающие там скорее нравственного порядка, но они, безусловно, есть. Хотя, не скрою, есть по форме похожие миры с совершенно другим понимаем добра и зла, позиционирующие себя противниками общей теории развития и использующие информацию для достижения целей, далеких от созидания. Но, впрочем, это мое субъективное мнение, — Посланник рассматривал библиотеку отца, и мне казалось, его занимает совсем другое. Наверно, кто-то сильно его занимал там, под куполом.

— Я не думал, что у вас есть сомнения, разве вы всего не знаете? — отвлек я моего собеседника от созерцания трудов классиков глотианской литературы.

— Знания всегда привязаны к данному потоку информации в интервале времени. То, что тебе кажется истиной сейчас, уже через миг может оказаться иллюзией. А если синтезировать информацию из разновекторных источников даже совместимых измерений, то, что есть знание, как не вечный поиск. Сомнения должны быть всегда. Не сомневаются только чудовища.

Только теперь я заметил, что мы разговариваем, не открывая рта. Мыслям язык не нужен — констатировал я. В комнату опять зашел отец, подошел к книжному шкафу и отодвинул одну из книг. Полка отошла в сторону и моему взору открылось потаенное место, где полковник Балоу хранил свой табак и документы. Вот удивлю папу по приезду подумал я и посмотрел на часы. Прошло уже больше часа как мы начали беседу и я почувствовал, что пора закругляться.

— Скажите, насколько я понимаю, насилие чуждо вам, неприемлемо оно и в нашем высшем мире. Как же тогда бороться со злом и несовершенством здесь? — задал я последний вопрос.

— Жизнь не бывает временной, не бывает частичной. То, что ваше основное сознание не принимает участия в вашем существовании здесь, не делает его менее ценным. При всей общности и единстве мира во всех его измерениях, вы все равно остаетесь персонифицированным интеллектом, отдельным от всего сущего. Вы взаимодействуете, но не растворяетесь. Все принятые вами решения исключительно ваши, как и последствия этих решений. И если на ваш разум идет воздействие, то, как на него реагировать, решать вам. Насилие с неизбежностью возникает там, где существует противостояние общевселенским ценностям. А борьба со злом, как вы это называете, — простая необходимость, неприятная, но необходимость, — Посланник произнес последнюю фразу с грустью, но достаточно твердо.

— Нам пора, наверно, — сказал я и заглянул за дверь. Мама готовила на кухне, брат читал на диване. Все было так мирно, никому и дела не было до всех этих вселенских проблем. Только кот, зашедший в комнату, сначала уставился на нас непонимающим взглядом, потом зашипел и вылетел пробкой. Как тут не поверить, что эти существа живут во всех измерениях и видят больше, чем мы можем себе представить.

Посланник подошел ко мне, дотронулся до плеча, мир содрогнулся, и я очнулся в кресле под куполом. Рядом с довольным, как слон, Торном. Я всегда говорил, что информация на нас действует по-разному. Посланник удалился и, как я понял, оставил всех со своими мыслями. Участники конференции сбивались в кучки и обсуждали услышанное. Полковник Фисми подошел к нам и передал кристалл с данными.

— Надеюсь, встреча для вас была полезной. Кристалл передадите человеку на Глотии. Он сам вас найдет. Завтра попадете на корабль и все скажете, как условились. Если нужно будет полить меня грязью, не стесняйтесь, валяйте, это для дела, — сказал Ак Фисми и собрался было уходить.

— Господин полковник, а как мы узнаем, что это ваш человек? — спохватился Торн.

— Ах, да, совсем из головы вылетело, столько всего услышал. Человек передаст привет от меня, это будет паролем. Как в старые добрые времена. Я не прощаюсь, увидимся в гостинице, посидим в баре. Думаю, я уже не ваш командир и мне позволительно угостить своих соратников без церемоний и куртуазностей. Да, после разговора с Посланником, какие только слова в голову не придут, — засмеялся старый вояка.