Бренчальщик

Но Тихайлов, он же Мунин, услышал такое утверждение от незнакомого человека и в корне с ним не согласился. По той простой причине, что в Воропании и стихийно, и, в какой-то степени, организованно развивался весьма и весьма своеобразный капитализм, не похожий ни на какой другой. Оригинальный, во имя… ну и так далее. Президент напомнил им, что, к примеру, вовсю переименовывались аэропорты, железнодорожные вокзалы, стадионы, пляжи и многое другое… Им некоторые представители народа при помощи голосования давали имена уважаемых людей.

Но первый человек государства скрыл от представителей народа, что такие переименования – великий простор для воровства. Многое происходило такого, что у неимущих, нищих и просто бедных вызывало более, чем удивление. Разница между зарплатами работяги и даже средней руки чиновника была огромной. Какой-нибудь никчемный чинуша, вполне, мог заработать в месяц не в двести, а в четыреста раз и более, чем, к примеру, горняк или строитель.

Мужики срочно остановили игру в карты, изумлённо посмотрели на «чудилу» и популярно, не перебивая друг друга стали объяснять президенту, что если он не окончательный идиот, то полный дурак. Но, вполне, может быть и другое. Допустимо, что перед ними инопланетянин, который практически ничего не знает о том, что происходит в стране. Скорей всего, потому, что ориентируется на самого разного и рода телевизионные, как бы, политические шоу и странные и дикие выступления президента по «ящику».

– Но ведь в столице знают, что говорить и показывать, – почти миролюбиво возразил президент.– Всё для народа…

– Что для народа? – Заморгал пьяными глазами Грузный. – Мне их тупая реклама, к примеру, по всем программам на хрен… не упала. Если хотят, чтобы я смотрел всю эту дрянь, то пусть мне платят. А тут за мои же деньги мне и впихивают полный бред. Я, может, потому и пить активно начал, что мне после их… дикости кошмары по ночам мучают.

– Так вы переключайте каналы, – посоветовал Мунин, выдающий себя за Тихайлова. – Ведь свобода. Выбирайте!

– Нечего там выбирать! – Грузный выпил ещё стаканчик. – Всё одно и то же и предназначено для тех, кто уже сошёл с ума. У меня пока шарабан ещё варит.

В общем, разговор первого человека государства был хоть и не долгим, но откровенным и для него… неприемлемым. Мунин даже чуть было ни объявил, что он президент и за экстремистские разговоры и неуважительное отношение к процветающим господам и дамам всех упрячет за решётку. Но сдержался. Ведь хоть и противны были ему все эти гнусные рожи, но надо было «антигосударственные» высказывания терпеть хотя бы для того, чтобы потом сделать жизни этих мелких двуногих тварей абсолютной нетерпимой. В наказание, чтобы другим неповадно было. Ишь ты, раскукарекались, раскудахтались… Совсем страх потеряли. Может быть, им и, на самом деле, терять уже нечего.

Президенту Мунину очень прямо и открыто картёжники и присоединившиеся к полемике граждане открыто сказали, что всё происходящее в Воропании – это абсолютный бардак. Ещё в столице Братва жить можно, да в двух-трёх больших городах, а в остальных местах… как бог на душу положит. Алевтин Скоробеевич плавно перевёл разговор к тому, что у них вот самая лучшая столица в мире и опять же, всё делается для народа.

После этих его слов картежники сравнительно долго смеялись. Потом лицо их резко стали серьёзными, и каждый начал выражать своё мнение на этот счёт, а оно было нелицеприятным. Нет, они не завидовали жителям Братвы, где каждого «простолюдина» в любом переулке полицейские, охранники, разного рода телохранители и представители прочих служб и бандитских группировок запросто могли очень резко поставить на место. Причём, так, что и концов не найдёшь. Завидовать тут нечему.

Но при этом столица огромного и бесхозного государства Братва, конечно же, жировала и собирала дань… короче говоря, сдирала последнюю шкуру с нищих всей страны. Постоянной устраивали никчемные международные спортивные соревнования, и при этом президент и его мощное не бедствующее окружение усиленно изображали, что народ живёт если не в раю, то в очень благостном краю. Каким-то не совсем понятным образом всеми богатствами страны, от недр до наспех переоборудованных старых предприятий, владели внезапно разбогатевшие господа и дамы. Творился, как говорится, полный беспредел. Депутатами на самых разных уровнях были сомнительные личности: спортсмены, артисты, как бы, бывшие бизнесмены… Представители из рабочего класса, рядовые учителя, врачи, инженеры, практически, находились в загоне.