Бремя богов

– Я догадываюсь, – слабо улыбнулся Золотарев. – Поэтому мне и нужна твоя помощь. Научи меня жить в этом мире, напомни его законы и правила, помоги найти кочевье, которое примет меня и признает своим. Взамен я позволю тебе умереть спокойно и с достоинством, а твоей душе подарю покой.

– Семья выгоняет члена своего рода только за самое тяжкое, непростительное преступление… – немного подумав, ответила девушка. – Если ты отшельник, значит ты преступник. Боюсь, шаман, никто из людей никогда не примет тебя в свое кочевье.

– Нет таких правил, из которых не случалось бы исключений, милая, – покачал головой молодой колдун. – Вспомни, постарайся. Наверняка бывает так, что пришедшего в селение путника не воспринимают за врага, подлежащего изгнанию!

– Разве только лесовиков из южного порубежья… – забывшись, девушка опустила ладонь от изуродованного лица. – Там, у них за рекой, скифы по несколько раз за лето набеги устраивают. Ловят рабов для своих рудников. Если степняки находят кочевье, то из него токмо считанным людям спастись удается. Этих несчастных все жалеют, им помогают… Однако, в свой род их все равно редко когда принимают. У каждой семьи свои угодья, свой лес, свои духи. Зачем им чужие голодные рты?

– Разве крепкие охотники могут быть лишними?

– Когда год хороший, добычи много и еды хватает всем – то каждый человек, это дополнительные руки, острые копья, топоры. Больше дров для очагов, больше шкур для чумов, больше мяса на зиму. В такие годы семьи добры и готовы принимать чужих женщин, детей, даже мужчин, если те признают главенство их старейшин и отрекутся от своих духов-покровителей, поклонившись хозяевам новой земли. Но в голодные лета чужие люди не столько помощники, сколько едоки. Что проку даже в самых лучших охотниках, коли в лесу нет зверей? Своих женщин и детей семьи станут кормить последними крохами. Но тратиться на чужаков не захочет никто.

– Ты хорошо знаешь здешние нравы, – похвалил дикарку колдун.

– Да кому же сие неведомо? – пожала плечами девушка.

– Как тебя зовут? – спросил Золотарев.

– Ласка… – снова подняла ладонь к лицу дикарка. – А как тебя, безродный шаман?

– Так ведь я не помню! – держась в русле своей «легенды», сокрушенно развел руками Золотарев. – Ты даже не представляешь, как много великих тайн способно открыть человеку без памяти даже самое малое дитя! Просто назвало бы меня по имени, и то огромная радость! В общем, тебе придется научить меня очень многому за время нашего пути.

– Какого пути? – не поняла Ласка.

– Разве мы не договорились? – удивился колдун. – Ты отправляешься со мной! Ты научишь меня жить в этом мире, а я дарую тебе легкую смерть и посмертный покой.

– До зимы тебе надобно приткнуться к какому-нибудь кочевью, безродный шаман, – задумчиво произнесла девушка. – Иначе ты умрешь.

– Ты это уже говорила, – кивнул Золотарев. – Именно поэтому я и хочу взять тебя с собой. Одному мне не справиться.

– Кем же я стану для тебя в этом пути, безродный шаман? – опять опустила руки дикарка, открывая свое обезображенное лицо.

– А кем ты хочешь быть? – не очень понял ее вопроса молодой колдун.

– Мужчина может находиться рядом с женщиной только в двух случаях, – Ласка повернулась к нему всем телом. – Либо она его сестра, либо она его жена. Ведь в матери или дочери я тебе не гожусь.

– Давай говорить, что мы брат и сестра, – предложил Степан.

– Но я тебе не сестра! – с неожиданной твердостью напомнила дикарка.

– Вот, значит, как… – скривив рот, огладил подбородок колдун. – Однако, ты находчива.

Следовало отдать должное – Ласка быстро сообразила, что действительно необходима своему собеседнику. И сразу отважилась на вымогательство.

– Значит, станем говорить, что мы муж и жена, – после короткого колебания согласился чародей.

– Но мы же не станем обманывать тех, с кем собираемся породниться? – чуть склонив голову набок, уточнила дикарка.

Обезображенная огнем девушка, не имея иных надежд на обретение семейного очага, пыталась заполучить желаемое грубым и прямолинейным шантажом.

Изумительная наглость для человека, только что собиравшегося наложить на себя руки!

Хотя с другой стороны – вот как раз Ласке терять сейчас совершенно нечего. Так почему бы ей и не рискнуть?

Но вместе с тем – дикарка действительно являлась самым удачным выбором для воина великой Купавы. Ее подвела к границе жизни и смерти не пустая блажь, и не минутное помутнение рассудка, а самая настоящая беда. Она реально нуждалась в надежном спутнике жизни. А значит – Ласка никуда не сбежит из-за какой-нибудь перемены настроения, не изменит, не обманет. Она останется рядом нсмотря ни на что. Живое доказательство того, что колдун для лесовиков не чужак, что он местный, из этого времени и этого народа.

Осталось только найти какое-нибудь племя, которое согласится назвать его своим сородичем – и можно идти к повелителю оборотней, выдавая себя за своего, местного. За лесовика. Подобраться на расстояние удара, и…

Избавить человечество от катастрофы.

Посланец великой Купавы должен уничтожить повелителя оборотней. Все остальное – второстепенно.