Брат, мсти за любовь!

А еще из лесу можно контролировать не только Бобровск. В сорока километрах от его базы город Копит. Там своя мафия, от Большого пахана зависимая. Но недолго браткам копитским осталось. У Кубометра большие аппетиты. Его «лесные братья» скоро дотянутся и до тех мест. А «пастбища» в Копите тучные, «овцы» жирные, и «шерсть» у них золотая.

* * *

— Не, ну это ваще! — презрительно скривился Чумак.

Наконец-то они вышли на отморозков, которые в наглую ломанули под себя Бобровск.

Пахан забеспокоился. Как-никак Шарага был его человек. А тут какие-то ублюдки, как тараканы из щелей, повылезали и давай всех мочить. Если каждая падла такой беспредел творить начнет, никому жизни не будет.

Чумака и его пацанов двинули на разведку. Нужно вычислить центрового отморозка. А легче всего это через его «быков» сделать, которые с понтом по рынку городскому вышагивают, типа, за порядком смотрят. Будет им порядок.

— Ну, задрота, в натуре! — подал голос Стес.

Точно, задрота. Хоть бы подкачались немного чушки, прежде чем куртки на себя кожаные напяливать и затылки брить. Низкорослые, худые. Наверное, в армию из-за недобора веса не взяли. Дистрофики какие-то, не иначе.

Чумак наблюдал за недоносками из окна джипа. И чуть не давился смехом. Идут, гордо так пустые головы на цыплячьих шеях несут. И щеки чуть не лопаются от самодовольства.

— Оба-на! В столовку завернули! — гоготнул Паркет.

— Время — обед, — заметил Вальс.

Они что, в этой занюханной столовке жрать собираются?

Чумак велел Паркету прошвырнуться за пацанами, глянуть, за столы они сели или обратно отвалят. С чувством гордости за своих бойцов он смотрел, как идет эта гора мышц.

Паркет вернулся через пару минут.

— Жрать пришли, — небрежно бросил он, усаживаясь обратно в машину.

— Чуханы! — хмыкнул Вальс. Этот только в ресторанах обедал. Кафе брезговал. А столовка для него все одно что помойка.

— Может, это, типа, и не «контролеры», — засомневался Чумак.

— Может, и нет, а может, и да, — сказал Паркет. — Их там неплохо встретили. Стол уже накрыт, и не хилый. И девка клевая задом перед ними крутит, в натуре…

— Тады ой!.. Пошли! — Чумак первым вышел из машины.

За ним потянулись Стес, Паркет и Вальс. Из соседней машины вынырнули Алик, Бридж, Потема и Клякса.

Чуханы сидели за столом, лицами к входу. И заметно напряглись, когда увидели Чумака и его «быков». Стес неосторожно быстро рванул к ним через проход. Торопился покончить с ними. Да только недооценил отморозков.

Один из них выхватил из кобуры под курткой «тотошу». Стес уже совсем близко, только руку протяни, и пацану писец. А тому еще патрон в патронник загнать.

Бах! Выстрел взорвал тишину, ударил по нервам.

— Сука! — заорал Стес, хватаясь за развороченный живот.

Да у этого козла патрон уже в стволе был. Ему только на спуск нажать оставалось. И он нажал.

Бах! Еще один выстрел. И Стес заткнулся навеки. Пуля вошла ему точно в раскрытый рот.

И второй козел тоже не растерялся. Тоже вытащил пушку. И давай палить. Паркета пулями нашпиговал.

Все бы ничего, да вдруг еще несколько отморозков образовались. Они надвигались прямо на Чумака и его пацанов. У всех шпалеры. У двоих автоматы. И все начали стрелять.

Чумак полез за стволом. Успел достать его. Но выстрелить не успел. Пуля попала ему в правое плечо, рука онемела, пистолет упал на пол.

Стрелять он не мог. И даже обрадовался этому. Ранение — очень существенная причина, чтобы выйти из боя. И он первым выскочил из столовой. За ним пулей вылетели Алик и Бридж. Втроем они прыгнули в машину и помчались прочь из этого проклятого Бобровска.

Вальс, Потема и Клякса остались в столовой. А очень скоро Чумак узнал, что они остались там навсегда.

* * *

— Да вот тебе, а не бабки! — Бугай с наглой мордой в малиновом пиджаке ударил ладонью по локтевому сгибу своей правой руки.

Типа, на тебе, Кубометр, хрен, его и выкуси…

Это последний коммерс, который отказывается ему платить. Солидная фирма у него — лесом занимается, неплохие бабки на этом делает. Офис у него как картинка, глазам приятно на домик из итальянского кирпича смотреть. А вот хозяин — урод. Полдюжины крепышей у него в охране, у всех «помповики».

Кубометр как человек лично наведался к нему. А он его во внутренний дворик офиса вывел. И тут же по его знаку нарисовались мордовороты с дробовиками. Думает, напугал.

Шараге этот дятел отстегивал. И Кубометру будет отстегивать. Или он, или скорее всего его преемник.

— Ты чо кипишуешь? — попытался урезонить «новоруса» Кубометр.

Против этого козла он был сейчас беззащитен. Только Бутыль с ним. У обоих «волыны». Но пока их вытащишь, схаваешь пузом сразу по три порции свинцового «гороха». Но ведь этот индюк только пыжится, убивать он не будет, забоится. А зря, это его единственный шанс выжить в этой конфликтной ситуации. Нельзя ему оставлять за Кубометром последнее слово, нельзя.

— Греби отсюда на хрен, недоделок! — продолжал кочевряжиться «новорус».

— Базар фильтруй, а…

— Да пошел ты!

— Как скажешь, — пожал плечами Кубометр.