Брат, мсти за любовь!

Команда Кубометра уже вовсю хозяйничает в городе. Но все знают, что центровой не он, а Холодец. Любой «бык» скажет об этом любому менту. Так что плюс к «замазанному» стволу у Холодца был и мотив, чтобы расправиться с Шарагой.

Идиот он, этот Холодец. Нельзя поперек батьки в пекло лезть. А он полез. За что и поплатился. И нечего ему на Кубометра обижаться: сам во всем виноват.

* * *

Как одуревшая прыгала на нем Тонька. Груди у нее такие смачные, глаз радуют. На мордашке кайф нарисован. Будто всю жизнь она Кубометра хотела, сохла по нему. И наконец, о чудо, она с ним.

Только Кубометра не проведешь. Он-то знает, почему Тонька зависла на него.

Раньше она на него даже не смотрела. С ублюдками Шараги путалась. А сейчас Кубометр самый крутой мэн в городе. А Тонька, сучка хитрозадая, знает свою выгоду. От одной только мысли, что с самым крутым бандитом тусуется, кончить может. Тварь, одним словом…

Насквозь ее Кубометр видит. Да только от себя не гонит. Что ни говори, а в городе она самая клевая телка. И трахается будь здоров. Зачем же разбрасываться таким добром?

Тонька застонала, задрожала, затряслась. Это у нее оргазм называется. Навалилась на него всем телом. Глаза зажмурила и мурлычет. Балдеж рисует.

Кубометр разрядился минутой раньше. Поэтому мысли у него уже ясные, дым кайфа через уши на воздух вышел.

— Эй, у тебя братан вроде как из армейки недавно вернулся. В десантуре служил?

Его дела насущные волновали. Они всегда его волнуют. Даже ночью, когда спать давно пора. Постоянно он о деле думает. Даже сейчас, когда с телкой расслабляется.

— Ага, — вроде как сонно отозвалась Тонька. — Здоровый лось, дерется крепко…

— Ну и чем он сейчас занимается?

— Да ничем… Дома Сашка сидит. На гитаре бренчит и «Приму» смолит…

— Потолковать бы с ним…

— Ага! — оживилась Тонька. — Он парень здоровый. Может, подойдет тебе…

Вот уж дура так дура. Своего брата в бандиты сватает. Думает, бандитская жизнь сплошная лафа. Вечный праздник. А хрен сушеный вам не вобла?

Кубометр в городе полный хозяин. Но уверенно себя не чувствует. И постоянно боится. Только страх у него здоровый, он к делу подхлестывает.

Опасность он чует. Из большого города беду ожидает. В областном центре крутой пахан делами заправляет. И за областью он смотрит. Терпеть, говорят, беспредельщиков не может.

А беспредельщик — это он, Кубометр. И таких давят. Если есть чем давить. Большой пахан в силе. И ментов он может с цепи спустить или пару крепких бригад выслать. Только почему-то не высылает…

Может, расправа над Шарагой сойдет Кубометру с рук. А может, нет. Поэтому, пока есть время, он крутится вовсю.

Все деньги, которые его «быки» собирают, он сразу в дело пускает. Транспорт закупает — «шестерки» и «девятки». Все машины не новые — это из экономии, — но на ходу. Десяток радиостанций «уоки-токи» закупил.

Но главное — это оружие и пацаны. Пацаны из подворотни — самое то. В башках у них ветер, тормоза в отказе. А если еще «косячком» заправить да волыну в руку насунуть, тогда хрен их чем остановишь. Их же хлебом не корми, дай завалить кого-нибудь.

А еще Кубометр на спецназовцев ставку делал. На тех, которые в армейке служили. Пусть учат молодняк из автоматов и пистолетов палить.

В лесах за городом у него нечто вроде боевой базы. Уже два бывших спецназовца там молодняк натаскивают. А как же иначе. Ведь его пацаны и стрелять должны уметь, и убивать. Там же и оружие хранится. И шалаш у Кубометра там свой.

Он к роскоши не стремится. Жизнь бандитская — это его стихия. Увлекал сам процесс, а не блага, которые из него происходят. Он прирожденный разбойник. И особенно это ощущается здесь, на дикой природе, вдали от города.

В своем первобытном жилище он жил не один, с Тонькой. «С любимым рай в шалаше». Было дело, сморозила она такую глупость. Ага, с любимым, так он ей и поверил. И не рай для нее здесь. Она ждет, когда Кубометр раскрутится, обзаведется крутой иномаркой, особняком комнат этак на …цать. Может, и дождется. Сейчас лето — в лесу хорошо. А зимой… Впрочем, можно и зимой здесь обитать. Лишь бы польза от этого была. А она есть. Побаивался Кубометр оседлой городской жизни. С каждой улицы, из-за каждого угла опасность выглядывает. А здесь, в лесу, он неуязвим. Пацаны со стволами в «секретах» на подступах к лагерю стоят, «уоки-токи» у них, если какая опасность, сразу дадут знать. А уйти тайной тропой через болота для его «пехоты» не проблема. Но можно и не уходить. Десяток бойцов у него всегда под рукой. И подкованы все. Эго не считая тех, кто в дозоре. А еще в городе десяток пацанов «пастбища» обхаживают, шерсть с «овец» стригут. Сегодня «овчарками» Таракан заправляет. К ночи на лесную базу заявятся. А завтра бригада Купца — тот же десяток — в город отправится. Нельзя же его без присмотра оставлять.