Брат мой, враг мой

– Дэви! – услышал он приглушенный расстоянием голос Кена и медленно обернулся – значит. Вики поручила Кену спросить его о чём-то. – Вики хочет познакомить тебя с одной девушкой. Поедем сегодня все вместе купаться на Лисье озеро. Ладно?

– Нет, – отрезал Дэви.

– Ну поедем, будь человеком. Освежимся – и работа пойдет лучше.

– Работа и так пойдет. Скажи Вики, что я занят.

– Значит, не поедешь? – Кен был озадачен и явно раздосадован.

– Нет.

Дэви отвернулся и опять стал смотреть на улицу. Видеть Вики для него было слишком мучительно, временами он даже ненавидел её. В последнее время она стала ему положительно неприятна, по крайней мере Дэви старался уверить себя в этом. Когда они с Кеном синими летними вечерами отправлялись к ней, Дэви каждый раз давал себе слово поглубже упрятать свои чувства и держаться по-братски приветливо, но при первом же взгляде на её счастливое лицо ему словно вонзали нож в сердце. Вики всегда бывала оживлена и светилась внутренней радостью. Она теперь и одевалась, и выглядела иначе – даже походка её изменилась, – и трудно было узнать в ней ту сдержанную, печальную девушку, которую он не так давно встречал на вокзале, хотя уже тогда Дэви знал, что она может быть такой, как сейчас. Её чуть расширенные глаза, с ожиданием устремлявшиеся на Кена, когда он поднимался по ступенькам веранды, её радостная, выражавшая нечто более глубокое, чем просто удовольствие, улыбка – всё в ней так беззастенчиво говорило Кену «я тебя люблю», что Дэви становилось не под силу удерживать на лице свинцовую тяжесть маски дружелюбия. Чувствуя себя чересчур большим и неуклюжим, Дэви молча ждал, пока Вики его заметит.

В начале лета он иногда ходил гулять вместе с Кеном и Вики. Они сейчас же отдалялись от него и, прильнув друг к Другу, погружались в бесконечную беседу, не предназначенную для посторонних ушей. Стоило кому-нибудь заговорить с ними, как таинственная беседа тотчас же обрывалась и оба терпеливо ждали, пока нечуткий собеседник отойдет прочь. Они, должно быть, говорили о чём-то очень важном; впрочем, Дэви не раз видел, как их серьезность улетучивалась в одно мгновение и они начинали сравнивать длину своих ладоней или измеряли шаги, споря, кто из них шагнет шире, а порой, когда Кен, очевидно, принимался дразнить её, она яростно колотила кулаками по его бицепсам. Кен смеялся и под конец, наверное, просил пощады, потому что Вики тоже начинала смеяться. А потом, ласково обхватив обеими ладонями руку, которой только что от неё досталось. Вики вместе с Кеном шла дальше, Дэви догадывался, что она пока что не допускает большей близости, но от этого ему было не легче, ибо он видел, что Кен никогда ещё не был так увлечен.

Эти вечерние прогулки не доставляли Дэви никакого удовольствия. В присутствии Вики он всегда испытывал неловкость и в конце концов накрепко решил больше не ходить с ними. Он уже в третий раз отказывался, и, когда Кен повесил трубку и стал рядом с ним в дверях амбара, Дэви почувствовал, что он ждет объяснений.

– В чём дело, Дэви? Тебе не нравится Вики?

Дэви обернулся, сделав удивленные глаза.

– С чего ты взял?

– Я ведь всё-таки не такой уж идиот. И потом – то, что ты сказал перед тем, как зазвонил телефон.

– Ничего особенного я не сказал.

– Ты очень прозрачно намекнул, что она мешает нашей работе.

– Никогда я этого не говорил, Кен.

– Ты сказал, что давно уже знаешь, что мы с тобой идем по неверному пути, и ты сказал, что не хотел говорить об этом, так как Вики, вероятно, будет недовольна, если работа затянется.

– Ты меня не так понял. Ради бога, брось ты это, Кен, Болтаешь, сам не зная что. У тебя всё в голове перепуталось.

– Нет, это у тебя всё перепуталось. Ты очень странно ведешь себя последние две недели. – Кен заколебался. – Ты на меня за что-нибудь сердишься?

Дэви поглядел на свои руки.

– Нет, – сказал он с расстановкой, – мне не за что на тебя сердиться. Ты тут ни при чём.

– А кто же? Марго?

– Нет.

– Ну кто же, черт тебя дери?!

Дэви поднял голову.

– Никто, – сказал он, твердо решив поверить в это. – Всё дело просто в работе.

– А если мы наладим работу, всё опять будет хорошо?

– Конечно, – сказал Дэви, входя в гараж. – Всё будет хорошо.

За ужином Дэви молчал, а Кен ушел сейчас же после того, как они вымыли посуду. Дневной свет начинал еле заметно меркнуть, хотя небо ещё не потеряло прозрачной голубизны. На западе высоко над горизонтом протянулась длинная гряда облаков, похожая на изумленно приподнятую бровь над огромным золотым глазом, заглядывавшим за край земли.

Марго пришла поздно, усталая, побледневшая – в городе сегодня было особенно жарко. Лицо её с чуть выступавшими скулами стало как будто ещё тоньше, изогнутые губы были крепко сжаты. Она ходила по кухне босиком, в расстегнутом ситцевом платье. Наконец она уселась напротив Дэви с каким-то шитьем в руках.

– Ты сегодня никуда не уходишь? – спросил Дэви.

– Нет, – кратко ответила Марго.

Дэви поднял на неё глаза. Его смуглое лицо стало задумчивым.