Брат мой, враг мой

– Мы смеялись не над тобой.

– Хорошо, я тоже смеялся, хотя не так уж это было смешно. Эту проклятую речь я всё время держал наготове, и, когда мы пришли в банк, она вырвалась сама собой, независимо от того, кто там сидел.

– Почему ты прежде не позвонил и не условился о встрече?

Кен растерянно уставился на брата.

– Ах, черт! Ну, а ты-то почему об этом не подумал?

– Потому, что ты решил добывать деньги сам.

– Тогда добывай ты! Честное слово, Дэви, ты здорово умеешь критиковать, когда что-нибудь не так, а сам никогда палец о палец не ударишь!

Дэви быстро обернулся и гневно взглянул на брата, но тут же опустил глаза. Расслабив тугой узел галстука, он снял пиджак.

– Нет, Кен, – спокойно сказал он. – Это твое дело. И ты делай его сам.

– Тогда не мешай мне поступать, как я найду нужным. Не Брок, так кто-нибудь другой даст деньги.

Кен пошел в дальний угол гаража, где висел его рабочий комбинезон. Дэви следил за ним глазами.

– У тебя есть какая-нибудь идея? – жестко спросил он.

Кен обернулся, почуяв в голосе брата скрытое возмущение, потом щелкнул пальцами.

– Деньги свалятся к нам с неба! – бросил он на ходу.

Снаружи послышался гудок пришедшей на заправку машины, но Дэви не обратил на него внимания. Кен, успев переодеться, в эту минуту вернулся обратно. Гудок настойчиво вызывал кого-нибудь из них к колонке, и Кен, воспользовавшись этим, прошел через гараж молча. Дэви рассеянно переоделся и попробовал было взяться за работу, но всё валилось у него из рук. Как мог Кен там, в банке, не заметить его безмолвных сигналов? И как мог он сам, недоумевал Дэви, сидеть, точно чурбан, видеть, что Кен поступает неправильно, и не вмешаться?

«Чурбан безмозглый! – Дэви бичевал себя самыми обидными словами. – Нет, надо поговорить с Кеном начистоту, раз и навсегда!»

Дэви взглянул на часы, и гнев его перешел в ярость: с тех пор как Кен вышел из гаража, прошло двадцать пять минут. Дэви поглядел в дверь. Машина всё ещё стояла у колонки.

«Господи помилуй, – подумал Дэви, – не хватает ещё, чтобы Кен завел там новую дружбу».

И тотчас же на пороге появился Кен, облитый солнечным светом, как броней, защищавшей его от гнева Дэви. За ним шел незнакомец, коротенький, круглый человечек лет под пятьдесят, с широким лицом, по типу – городской житель, привыкший толкаться в вестибюлях гостиниц и разъезжать в вагонах для курящих. У него были хитрые светлые глаза и маленький рот, сложенный в веселую, но скептическую и скрытую усмешку. Прежде чем было произнесено хоть слово, в сердце Дэви вспыхнула тревога, потому что незнакомец смотрел на него с веселым и фамильярным любопытством, будто знал о Дэви гораздо больше, чем Дэви о нем.

– Мистер Бэннермен, – официальным тоном произнес Кен, – это мой брат и компаньон по работе Дэвид Мэллори. Дэви, это мистер Карл Бэннермен, заведующий рекламным отделом цирка. – Кен сделал паузу, и в голове Дэви мелькнула ужасная догадка о том, как провел Кен эти двадцать пять минут. – Мистер Бэннермен согласен обсудить вопрос о вложении капитала в наше изобретение.

Бэннермен закинул голову, чтобы разглядеть Дэви, и, слегка кивнув, пробормотал:

– Черт побери, ещё один безупречный тип! Не знаю, может, я и простофиля, но меня всё это здорово интригует! – Потирая пухлые руки, он повернулся к Кену. – Ну, так что вы там хотели мне показать?

Дэви облизал пересохшие губы.

– Кен, – сказал он, – Кен, можно тебя на минутку?

– Да, малыш! – отозвался Кен, но, как и тогда в банке, охваченный одним стремлением – убедить, он был уже словно во сне. И как тогда, в банке, Дэви опять не мог заставить себя нарушить закон, придуманный и навязанный им самому себе девять лет назад, закон, который запрещал поправлять Кена или спорить с ним в присутствии посторонних. Дэви замотал головой, показывая, что не намерен продолжать разговор.

Кен посмотрел на него невидящими глазами, потом, открыв лежавший на столе портфель, вытащил толстую папку с чертежами. Папка тяжело шлепнулась на руки Бэннермену.

– Тут вся наша затея, мистер Бэннермен, – сказал Кен. – Всё, о чём я вам наспех рассказал, у колонки, находится здесь, – всё, до последней цифры.

Бэннермен перелистал чертежи, бормоча себе под нос заглавия: – Конструкция нити накала… Геометрия сетки… Анодный потенциал! С чем его едят, этот анодный потенциал? Амплитуда на сетке – бог ты мой! – хихикнул он, забавляясь непонятными словами.

– Сейчас я покажу вам специальную электронную лампу, о которой я говорил. – Кен взял Бэннермена за локоть и подвел к рабочему столу. Дэви хотел было запротестовать, но его сковало оцепенение.