Брачный офицер

Он умолк, собираясь с мыслями. Дино, Слон и командиры партизанских отрядов ждали, когда он продолжит рассказ.

— Суть оценки в том, что самой организованной и дисциплинированной силой в Италии являются партизаны. Составитель доклада полагает, что после войны король отречется от престола, и власть возьмут коммунисты. Его это не слишком устраивает — он предвидит, как он выразился, появление коммунистической сверхдержавы от Москвы до Милана.

— Ну и что? — вскинулся Дино. — Это ни для кого не секрет.

— Тот доклад был не просто оценочным, — сказал Джеймс. — Это был план к действию.

Воцарилась долгая тишина, партизаны осмысляли услышанное.

— Ты хочешь сказать, что нас предали? — наконец проговорил Дино.

— Я хочу сказать, что кое-кого устроило бы, чтоб немцы сократили численность и силы гарибальдийцев. Для этих людей война в Италии уже цель свою выполнила — сковала двадцать пять немецких дивизий, которые в противном случае могли бы закончить войну во Франции. Теперь, когда война практически выиграна, они отзывают дивизии союзников из Италии, предоставляя коммунистам расправляться с немцами — или же наоборот. Это то, что мой командир именовал: «одним выстрелом убить двух зайцев».

— Эй, Слон? — тихо спросил Дино. — Неужто это правда?

— Боюсь, похоже на то, — кивнул Слон. — Уже под конец командующим армиями придется выполнять то, что им прикажут политики.

— Вы бы лучше отказались от атаки, — заметил Джеймс. — Если вам что еще и пришлют, то только не тяжелое оружие, на которое вы рассчитываете.

— Мы не можем отказаться, — сказал Дино. — Пусть даже мы и узнали, что наша смерть послужит целям каких-то политиков. К нашему стыду, мы сами приветствовали приход фашистов у себя в стране. Не можем мы поэтому сидеть сложа руки, смотреть, как немецкая армия проходит мимо нас, и не ударить по ней. — Он обвел взглядом остальных командиров. — Верно я говорю?

Один за другим все согласно кивнули.

Джеймс с Ливией, как и остальные, в свою очередь стояли в дозоре. Однажды ночью впереди них во тьме раздался треск оружейной пальбы. Несколько партизан напоролись на немцев. Джеймс с Ливией кинулись на землю, наводя винтовки, чтобы обеспечить прикрывающий огонь, когда головная группа партизан станет отходить в надежное укрытие. Перестрелка была короткой и отчаянной.

— Ты отличный боец, — пробурчала Ливия, когда они поднялись с земли.

— Ты тоже, — сказал Джеймс. — Впрочем, это меня почему-то не удивляет.

— Должен признаться, партизаны превращаются в настоящих виртуозов малых операций, — с гордостью проговорил Слон, возвращаясь назад по дороге и присоединяясь к ним. — Когда мы начинали, они без посторонней помощи даже винтовки зарядить не могли. Теперь вполне могут и меня кое-чему поучить.

Немецкие войска теперь перемещались по горным дорогам в основном к северу, подальше от фронта. Но пока шли грузовики с продовольствием и материально-техническим обслуживанием. Партизаны ждали момента, когда потянутся боевые дивизии. В лагере ощутимо чувствовалось напряжение, знакомая смесь оцепенения и страха, предшествующее всякому сражению.

Джеймс улучил момент, чтобы прогуляться с Ливией по лесу. Только там они могли оказаться наедине. Набрели на вишневое дерево, и за разговором лакомились плотными, сладкими вишнями. Ливия до сих пор никак не откликнулась на слова Джеймса о его желании вернуться после войны назад в Италию. Но он решил не давить на нее. И теперь обсуждались ее вновь обретенные политические воззрения.

— Во-первых, Италию нужно освободить. Затем надо, чтоб итальянский народ стал свободным, — толковала Ливия. — Фабрики и заводы должны принадлежать пролетариату, а не наоборот.

Джеймс съел еще одну ягоду. Манера Ливии говорить лозунгами с тех пор, как она примкнула к гарибальдийцам, несколько раздражала, хотя была понятна при сложившихся обстоятельствах.

— Ну, а если пролетариат не захочет ими владеть? — возразил он. — Или завладеет и станет расхищать?

— Рабочие воруют, потому что при несправедливой системе у них нет иного выхода, — уверенно сказала Ливия.

Тут она вспомнила, как было мерзко, когда обворовывали ее.

— Конечно, должны появиться руководители, — оговорилась она. — Партия должна обеспечить руководство народом.

— И эти партийные лидеры будут избираться народом?

— Демократия уже зарекомендовала себя, как порочный метод распределения власти.

— Ну да, уж Гитлер и это успел испоганить, — пробормотал Джеймс.

— Ну, хорошо, положим, будут выборы, — согласилась Ливия. — Все равно выиграют коммунисты, какая разница.

— Значит, ты за демократический коммунизм?

— Ну? И что в этом плохого?

— Просто я думал, что вы, коммунисты, ничего такого не признаете.

Вместе с тем Джеймс не мог не отметить, что демократический коммунизм — явление в чисто итальянском духе и что как раз в Италии это может сработать.

— Ну, а как насчет религии? Надо полагать, вы позакрываете, как Сталин, все церкви?

— Нет, конечно! — возмущенно возразила Ливия.

— Выходит, у вас будет католико-демократический коммунизм?

— Почему нет?