Брачные игры чародеев

Я очень хотел узнать, что именно, но тут грянул спрятавшийся в кустах детский хор. Представьте себе банду одичавших отроков, живущих в джунглях и охотящихся на свиней. Они раскрашивают лица краской и от заката до рассвета дуют в рог из раковины и пляшут с бубном вокруг костра. Их кровожадность простирается выше пределов взрослого разумения, ибо дети, как известно из новейших педагогических исследований, существа аморальные (взгляните на Тристана). И лучше бы вам, если вы мирный путешественник, а не конкистадор, увешанный оружием, не встречаться с ними на узкой лесной тропе.

Это я к тому, что мысль о малолетних дикарях была первой и единственной, что пришла мне в голову через мгновение. Ее я обдумывал все время, пока взвивался в небеса и возвращался обратно.

— Ловушка! Ловушка! — завопил Сляден. — Крэндели!

Опять двадцать пять! Держу пари, разум старика после воздушной катастрофы повредился окончательно.

Хор грянул снова, побуждая меня бежать со всех ног. И я бы так и поступил, если бы знал, в какую именно сторону лучше всего перебирать ногами. Обнаружилось также, что я забыл, откуда пришел сюда и где может находиться моя возлюбленная сестра.

— Бегите! — заорал Сляден. — Пусть они сожрут меня! Свои шесть сотен лет я уже прожил!

Вот это самоотверженность! Так мог бы сказать командир небольшого отряда отважных воинов, прикрывающих отход основных сил. Он готов пожертвовать собой ради будущих поколений и берет в руки щит и меч со словами: «Сегодня мы будем ужинать в аду!» И его братья по оружию восторженно аплодируют.

Жаль, у меня нет времени даже прослезиться от умиления.

В тот же миг я задал стрекача. Мне удалось стартовать прежде, чем певуны выскочили из засады и набросились на меня. Впрочем, в какой-то момент мы были так близко друг от друга, что едва не столкнулись лбами. Проламываясь через заросли со скоростью примерно пятьдесят километров в час, я увидел торчащие прямо по курсу головы, утыканные ветками и пучками шерсти. Головы удивились моей быстроте, что дало мне тайный повод для гордости. Мы обменялись лишь мимолетными взглядами и разминулись — к моему счастью и их досаде.

Как положено в таких случаях, лес огласился улюлюканьем, визгом, воем и всем прочим, от чего у добропорядочного бюргера шевелюра осыпается с благородного черепа. Я бежал, не оглядываясь, но ничуть не сомневался, что в эти секунды странные существа, названные Сляденом крэнделями, высыпают из кустов и устремляются в погоню. Их заостренные палки жаждут воткнуться в мою спину, а желудки урчат, как голодные волкодавы.

Судя по звукам, преследовала меня целая толпа, не меньше тридцати душ, и каждый ее участник старался показать собрату, что горланить умеет не хуже.

Перескочив через отвратительное на вид растение, напоминающее кусок тухлого мяса на палке (проклятье, так это оно и есть!), я оглянулся. Крэндели бежали, лихо работая худыми ножками. Росточком они были с десятилетних детей. И такие же худые, как если бы целый месяц им пришлось жить на подножном корму.

Оценив их худобу, я подумал, что нет ничего удивительного в том, что дефицит белковой пищи заставляет их гоняться даже за такими бедными мясом субъектами, как ваш покорный слуга.

Овраг я увидел в последний момент и сумел перелететь через него с грацией тетерева в брачный период. Шлепнувшись на другом его краю, я упал и покатился по склону. Крэндели шумной толпой сиганули следом. Дикари были ловкими и легкими, как пушинки, но толкучка сослужила им плохую службу. Когда полторы дюжины спортсменов одновременно прыгают в одном направлении, где уж тут говорить о правильном исполнении прыжка? Это больше походит на массовую потасовку в магазине по случаю семидесятипроцентных скидок.

Только это и спасло меня от немедленной поимки. Большая часть крэнделей первой волны с воем рухнула на дно оврага, а вторая налетела следом, точно цунами, сшибая тех, кто успел затормозить. Пока я заканчивал свое перекатывание, останавливался внизу и принимал вертикальное положение, маленькие дикари разбирались в своей куча-мала. Это позволило выиграть мне немного времени. Лишь только я потрусил, словно хромая коза, в лесные чащи, кто-то завизжал на крэндельском наречии. Речь, конечно, шла обо мне, и, обернувшись, я увидел, что погоня продолжается. Самые ловкие выбрались из оврага и возобновили преследование.

С ужасом понимая, что это может длиться до бесконечности, я вскоре выскочил на полянку, где Гермиона за что-то отчитывала Тристана. Мне даже почудилось, что волшебница держит его за ухо, втолковывая прописные истины. Что ж, может быть.