Брачные игры чародеев

— Великолепно! Вся компашка собралась! Милая, я все время твержу, что Гермиону давно пора посадить под замок, а ты не слушаешь! Ты только посмотри. Стоило нам ослабить вожжи, как она влилась в компанию каких-то обормотов, возглавляемых этим болваном!

Болван — это я. Тут сомнений ни у кого не возникло.

Услышав такое, я затрепетал, и мой трепет тут же передался Гермионе. У нее он проявился сильнее, ведь угроза угодить под замок вполне могла осуществиться в самое ближайшее время.

— А вот тот тип мне знаком, — добавила Зелия, указывая на Леопольда. — Если с него снять эти лохмотья, помыть и причесать, получится Леопольд Лафет Третий. Так-так.

Пришла очередь друга моего детства трепетать. «Так-так» заставило его нервничать и дергать кадыком.

— А этот отрок с лицом трубочиста… Не Тристан ли это Профитроль? Отпрыск одного из достойнейших людей нашего королевства? Ну и ну! До чего же можно дойти! Что скажет твой отец, Тристан, когда обо всем узнает?

Мальчишка, который успел стать шелковым с первых секунд пребывания здесь Эльфриды, повысил свою шелковость во много раз. Чтобы показать, что он гораздо лучше, чем выглядит, Тристан принялся шаркать ножкой по полу. Никто не узнал бы в нем сейчас истребителя крэнделей и изобретателя воздушных шаров. Нет — Тристан (исключая одежду) был образцом кротости и послушания. Хоть сейчас прибей его на стенку в качестве наглядного пособия.

Участь его была незавидной. Попав в руки чародеек, Тристан испытает на себе все мыслимые и немыслимые муки, можно не сомневаться, после чего отправится домой с компроматом на себя самого в дрожащих ручонках. Уж временные наставницы постараются, чтобы герцог узнал обо всех проделках своего любимого сына.

Что до меня, то в душе моей теплилась надежда, что Эльфрида, узнав обо всех моих злоключениях, ограничится выговором и укоризненным покачиванием головой. После чего мы расцелуемся и пойдем по своим делам.

Чародейки не унимались. Словно позабыв, что корень всех зол валяется в отключке неподалеку, они пытались выяснить личность Слядена Исирода, который показался им в высшей степени подозрительным. Такому нельзя доверять, пришли они к единодушному мнению и испепелили Гермиону двумя парами глаз. Матроны считали, что порядочной девушке ни к чему водить дружбу с господами, у которых в бороде растет трава и мхи. Слядену, впрочем, еще повезло, что на его голове не было гнезда с живой сойкой и ее детишками, иначе я бы не поручился за последствия.

Надо отдать Слядену должное, он молчал. Все выпады и уничижительные замечания разошедшихся горгон коротышка встречал холодной улыбкой истинного смельчака. Считаю, чародей был неправ, живописав себя как законченного труса. Внутри у него жил самый настоящий лев. Я это потому утверждаю, что на моей памяти редко кто из смертных не прижимал уши и не пыхтел, пытаясь провалиться сквозь землю, когда дамы сцеживали в его сторону свой яд.

В конце концов Эльфриде надоело наблюдать, как ее товарки разыгрывают сцену в пыточной, и она сказала:

— Полагаю, здесь мы можем поставить точку, а дальнейшее обсудим у Браула дома. Место, куда мы попали, лично меня не вдохновляет на конструктивный диалог.

Чародейки попытались бунтовать, но Эльфрида умилостивила их лучезарной улыбкой, как поступала, на моей памяти, не единожды. Олицетворяя нечто вроде природной гармонии, она утихомирила бушующие стихии, и те улеглись в свои берлоги, глухо ворча.

Участники экспедиции не удержались от облегченного вздоха, в том числе и Браул Невергор. Тучи окончательно рассеялись, морщины разгладились на наших лицах, и Вольфрам решил действовать. Мы рано сбросили его со счетов и дали подкопить силы, чем он и воспользовался.

Подобно опоссуму, старикан все это время лежал там, где его оставила Гермиона, и притворялся мертвым. На что он был похож, спросите вы? Тут я пас. Человек более сметливый и наблюдательный сумел бы дать ему четкую характеристику. Тот же Сляден, специалист по монстрам. Но спрашивать коротышку было некогда, и когда Вольфрам взбрыкнул, как лошадь, которой ткнули шампуром в ягодицу, я решил, что напоминает он гибрид паука-птицеяда и осьминога. Омерзительное такое создание, к нему и приближаться-то противно. Брр! Я бы ни за какие коврижки этого не сделал. Как Гермиона могла общаться с ним тет-а-тет, ума не приложу. Но, как вы уже знаете, моя сестрица полна сюрпризов.

В общем, Вольфрам понял, что делать ему тут больше нечего, и решил дать деру. Куда именно он планировал сбежать, не знаю, но попытка была серьезной. Прямо с места старикан прыгнул вверх и зацепился за одну из статуй, что стояли по краям круглой площадки. Конечностей у негодяя по-прежнему было достаточно, поэтому он без труда удерживал свое туловище на весу.

— Держи! — заорал Тристан, но тут же осекся, вспомнив, что ему полагается быть шелковым.