Боцман и раздолбай

Он растопырил ноги, встал в проходе, одной рукой прочно ухватился за скобу, второй в охапку сгреб Асамзулу, которая попыталась упереться в кресло. Федя обнял бак, Калан устроился на полу и прошло несколько томительных секунд, пока скорлупа пыталась тормозить носовыми двигателями, выводя их на максимум, но этого было недостаточно и кораблик влетел в док на серьезной скорости, попав в поле искусственной гравитации станции шлепнулся на пузо, проскользил и с размаху треснулся о стенку, оставив круглую вмятину. Силовое поле сработало как надо, предохранив от серьезных повреждений капсулу с людьми внутри, но было слабоватым, так что металл в носовой части деформировался. Все внутри полетели вперед и если пилота с оператором удержали ремни, то в Рому, который уперся ногами в спинки кресел, врезался Федя в обнимку с оторванным баком, а следом и мелкий ваагри и вся эта компания размазалась по лобовому стеклу. Асамзула оказалась зажата где-то между Экирой и тыльной стороной техника, причем последний явно устроился надолго ибо попал на мягкое. Несколько секунд кроме ругательств ничего не было слышно, только потом куча мала зашевелилась.

— Слезь с меня!

— Ногу убери!

— Нечего в меня своим… предметом тыкать!

— Даже не собирался, ишь ты, губу раскатала!

— А я бы тыкнул. — Шепотом произнес Ник и покраснел, потому что ухо Асамзулы, провалившиеся между кресел оказалось рядом с ним. Девушка скосила глаз и вдруг была бесцеремонно поднята сильной рукой Боцмана за ногу, отчего ее лицо оказалось напротив лица оператора. Рома толкнул Федю назад, отчего тот шлепнулся на пятую точку, потянув за собой Калана, утвердился на двух ногах и с интересом поглядывал на застрявшую между кресле девушку, после чего и поднял ее за ногу.

— Только попробуй. — Пообещала сердито она, вися вверх ногами. — Последнее оторву, чем ты еще шевелить можешь.

— Вот это по-нашему! — Довольно возвестил выбирающийся из рубки Федя, подхватывая Калана. — Мягкая посадка, все живы и здоровы.

— «Экипаж» отдыхает. — Рома встряхнул девушку и, подхватив ее второй рукой за плечо, поставил ровно. Не очень она тяжелая, подумал Боцман, и низенькая в придачу, худенькая совсем, ее бы откормить, вот тогда другое дело. — Лассо кидать умеешь? — спросил он Асамзулу.

— Что? — не поняла та.

— Не важно. — Махнул Рома рукой. — Давайте выбираться. Учти, тебя на руках не понесу, ножками потопаешь, да и прихватишь кого-нибудь заодно.

— Не очень-то и хотелось. — Буркнула девушка. — Я не раненая, чтобы меня на руках таскать.

— Они здесь все такие недалекие? — спросил Рома у Феди.

— Как видишь. — Пыхтя ответил тот, забрасывая Калана за спину. — Книжек они не читают, фильмы не смотрят, логика у них чисто женская, ассоциаций никаких, даже приведенные аналогии не понимают, что ты хочешь, отсталая ветвь эволюции.

— Это ты сейчас так обо всех особях женского пола сказал? — холодно спросила Экира.

— А что, разве неправда? — прикинувшись дураком, вопросом на вопрос ответил Федя.

— Это все ваше мужское самомнение, шовинизм и тщеславие, без нас вы бы ничего не смогли сделать! — возвестила пилот. — Только благодаря нашему обаянию и терпению ваших выходок цивилизации добились такого процветания.

— Ага, скажи еще, что это вы двигали всю науку. — Буркнул техник.

— Склодовская-Кюри! — воскликнул Рома, воздев палец.

Федя грустно посмотрел на него.

— Хоть ты не подъе. вай.

— Слушай, не мог удержаться. — Боцман засмеялся. — Да брось ты с дурами связываться, сам же знаешь, что вой будет до небес, так зачем начинать? Тем более обзываться? Они тебе будут мило улыбаться, а сами нож в спину засадят или на рога поднимут. — Рома снял затемнение у обзорной щели шлема и посмотрел сразу на двух притихших девушек, которые уже собирались недовольно возмутиться, но увидев взгляд и почувствовав настроение Боцмана, припухли. — Ку или не ку?

— Я ничего такого не собиралась делать. — Тихо сказала Асамзула. — Тем более, что у нас с вами контракт и его еще надо выполнить, одна я не справлюсь.

— А у меня даже рук нет. — С вызовом ответила Экира, однако, не выдержав взгляда Боцмана и отвернулась, чтобы не встречаться с его пронизывающим насквозь глазным ренгеном. Жестокий убийца, подумала она, вон как глазищами зыркает, того и гляди ради удовольствия прирежет. Асамзула же чувствовала резко переменившийся настрой наемника и, хотя тот оставался спокойным, понимала, что он вполне может привести свою угрозу в исполнение. Для него не существует деления на детей, женщин и стариков — есть цели. Она даже неожиданно для себя спросила, словно кто-то подтолкнул:

— А ты бы и ребенка убил?

Глаза Ромы чуть блеснули, потом в них словно образовалась черная бездна — в голове закрутилось воспоминание. Федя замер у выхода, вслушиваясь в тишину и ожидая, что скажет земляк.

— Если он с миной или гранатой в руках — то да. — Спокойно ответил Боцман. — Теперь бы уже убил. Раньше не смог и жалею об этом. Довольна ответом?