Босиком до неба

Чабан выслушал эту легенду и убедил себя в том, что он мог ошибаться, но братья змеиного семейства приходили вновь. Ему удалось устранить шестерых, и казалось, всё закончилось. На следующий сезон всё повторилось. Он полагал, что это последний седьмой змей, и никак не мог его зарубить. Скорость змеи не позволяла настичь его смертельным ударам, человек утратил способность спокойно спать и покинул эти места, переехав далеко отсюда на побережье Каспия, и никогда не возвращался больше».

Мурад вспомнил эту забытую историю и понял, что она поучительная. Побеждая кого-то или устраняя с пути, не следует забывать, что у него есть родственники.

Вечером за столом дед Хасан был словоохотливым. Много говорил о жизни, и неожиданно речь зашла о Галиме. Никогда эту тему не поднимали в этом доме, потому разговор для Мурада был непривычным.

– Ну что, наладил свои отношения с матерью? Стал ходить к ней в гости….

– Ничего не наладится. Я пришёл в тот дом, а перед глазами воспоминания о том, как я босоногим мальчуганом плачу под окнами её дома. Она слышит мой плачь, но делает вид, что не замечает. Вокруг темно и холодно, а я вижу мать свою, но не имею право на место в её доме.

– Да, досталось тебе в детстве. Судьба оставила тебя без ласки и радостей своих родителей. Всё есть, как есть, и ничего не поменяешь. У нас принято почитать родителей… Твоё сердце ненавидит мать, таковой ты её не хочешь считать?

– Не мать она мне, чужой человек, – Мурад сам не понял, как выпалил эти слова в гневе.

Дед Хасан спокойно выдержал временную паузу и продолжил:

– Тогда выбирай, или твоя мать Галима, или мы твоя семья. Твои проблемы станут и нашими до полного их решения. Иначе нельзя, здесь человек без семьи – никто.

Мурад говорил без остановки и сожаления:

– Какая она мать? Для других детей мать, а меня бабушка Марьям спасла от смерти в младенчестве, поэтому вы – мои родные.

Дед Хасан с Садыком переглянулись, а Курбан сидел с озабоченным видом и не вмешивался в разговор.

– Теперь слушай внимательно. Ты выбрал сам. Пить нельзя сейчас тебе вообще спиртного, чтобы не попасть в руки врагам. Поедешь в город к тёте Захре и решишь, что делать дальше. Она тебя ждёт. Общаться можно с родственниками, среди чужих может всегда оказаться кровный враг, и будут все смеяться над оплошностью твоей, если вовремя не принять все меры. Жить в клетке – самое тяжкое для свободолюбивого горца, поэтому советов не жди ни от кого. Рассчитывать можешь на нас, пока не устроишь более-менее свою жизнь. Помощь будет оказана мной или Садыком. Впредь мы семья, и проблемы одного будут касаться всех. Здесь мы разберёмся с болтунами, разговор держать умеем, но помни теперь ты в лесу, где одни волки.

Мураду стало ясно, что закончились детство и юношество, началась взрослая жизнь без права на ошибку.

Курбану было неуютно, он присутствовал при закрытом разговоре семьи. Доверие – это очень серьёзная ноша, и он понял всю весомость оказанного к нему доверительного отношения. Сразу вспомнилась жена и дети, захотелось побыстрее вернуться в свой уютный обустроенный мирок.

Утром попрощались с дедом Хасаном и Садыком.

– Связь будем держать через тётю Захру, – говорил дед.

Зрачки его были маленькими, колкий взгляд проникал в самую душу. Через прищур его глаз было трудно угадать его мысли и чувства. Друзья уехали на колхозном автобусе. Мурад чувствовал, что встреча с дедом Хасаном последняя. Взял с собой воды из родника и всю дорогу поглаживал фляжку как особую драгоценность для него.

Курбан дал денег, сопровождая Мурада словами:

– Это ничего не значит, тебе нужнее сейчас средства. Береги себя, брат.

В душе стало щемить от навязчивых воспоминаний о матери:

– Что значила их встреча, – он не мог отстраниться в мыслях от неё, чем дальше находился от матери, тем больше думал о ней.

– Он сделал свой выбор. Пойдёт по головам, если надо будет. Отказавшись от родителей, человек способен на всё. Мне приходится думать о тебе, сын. Всё встало на свои места. Мурад будет искать место под солнцем, и если не ошибётся, то всё у него получится. Тебе от него хлопот не будет, я всё устроил. После меня идёшь ты – как старший в семье, и этот барьер ему не перешагнуть никогда…

Хасан замолчал, а Садык испытал облегчение. Тревожил его всегда вопрос конкуренции с Мурадом. Его уважали с репутацией бойца сверстники, а Садык не умел боксировать и всегда завидовал умениям племянника. Подумал о домах, которые скоро станут его собственностью, и довольный от перспектив тут же забыл о проблемах Мурада и о нём вообще…

Тётя Вера

Майор Саидов докладывал прокурору полковнику юстиции Магомедову:

– По моим оперативным данным, разыскиваемый преступник прибыл в республику восемь дней назад. В криминальных кругах – не появлялся за это время, на общение с организованной преступностью не идёт. Был в горах, но в том районе информация скупая. Живут там в своём мире и не хотят общаться с центром.

Тут полковник вспылил: