Босиком до неба

Мурад проверил рукой свой вспомогатель чтения мыслей, камушек был на месте. Он считал себя всегда местным в этих краях, и когда возвращался, испытывал огромное вдохновение, полагая, что его скитания закончились, но оказывается всё иначе. Никому не желая зла, ты вполне можешь быть ненужным.

– Дом имею – главная мечта осуществилась и что? Чувствую себя бесполезным. Как устраивать здесь жизнь? – размышлял он. – Хорошо знать помыслы других, но легче от этого не становится. Главное, что я знаю, как ко мне относятся и воспринимают. Когда ничего не было, и меня как будто не было. Сейчас живу в своём доме, никому не мешаю и не навязываюсь, а сколько узнал от людей. Дед Хасан прав, во многом и мать моя нелёгкую жизнь живёт.

Узнавая подробности биографии своей матери от посторонних людей, он захотел обязательно её увидеть. Это сыновье чувство или просто любопытство, сказать трудно. Решил навестить её и всё.

Он усвоил, что он понимает мысли и слова других людей, когда это угрожает его личным интересам и происходит это спонтанно, но не всегда на определённом расстоянии. Именно поэтому он не удалялся далеко, слушая их диалог, при этом говорящие были уверены, что он их не слышит. Такое впечатление у него сложилось, что очень захотев узнать суть их разговора, он получает желаемую информацию.

– Пока всё интересно, посмотрим что дальше.

На такой волне своих впечатлений он подошёл к дому Ибрагима. Тот жил в родительском доме со своей женой и двумя детьми. Искренне обрадованный Ибрагим пригласил его в дом. Жена быстро собрала на стол, и мужчины стали общаться, периодически подогревая радость встречи вином. Мурад расслабился и стал разговорчив. От друга он узнал, как тот жил все эти годы и немного новостей, которые рассказывал Ибрагим, полагая, что это интересно Мураду. Хотелось выговориться кому-то, и алкоголь заставлял говорить. Внутренний протест, преодолевший опьянение, разумно сдерживал Мурада от того, чтобы он рассказал о своей находке и возможностях видеть помыслы. У Ибрагима было уютно. Сытно поев и пьянея, на Мурада нахлынула лёгкая эйфория. Он рассказал другу, что видел старого Салиха и некоторых прежних знакомых, которые не показали своего дружелюбия к нему.

– Какое тебе дело до их мнения. Ты сам себе хозяин. Времена не те, чтобы кто-то указывал другим. «Не можешь помочь, хотя бы не вреди», иногда забывают эту истину, и то, что кажется безобидным, может иметь последствия. Ты всегда отличался сообразительностью и не обращай внимания на дикий нрав.

Мураду было хорошо в компании с Ибрагимом. Застолье затянулось, он знал, что гостя терпят в доме, сколько потребуется. Невзирая на радушие, он решил остановить праздник встречи.

Ибрагим проводил его до улицы и сказал на прощание:

– В любое время заходи, даже без повода.

Мурад навеселе шёл, покачиваясь в сторону дома. Взгляды сверлили пространство, и его праздность была замечена. Всем стало очевидно, что у него есть общение в селении. Ибрагима знали как твёрдого хозяина, и сторонним наблюдателям мало нравилось, что у Мурада такой друг. В опьянении он не улавливал никаких импульсов, ему было хорошо в состоянии беспечности.

– Жизнь превращается в праздник! – услышал он голос Садыка.

– Да, встретились с Ибрагимом и отпраздновали немного в его доме.

Разговор на этом закончился, и Мурад ушёл в пустой свой дом отдыхать в хмельном забытьи.

Глаза Хасана плохо видели, и он, интересуясь у Садыка о Мураде, отчётливо нарисовал себе картину его пьяного вида.

– Нехорошо употреблять спиртное в селении, это плохой пример, и многим не нравится такое поведение. Есть свадьба, рождение ребёнка – отличные поводы для веселья, и те проходят без спиртного, а твой Мурад пьёт без повода и Ибрагима втягивает. Тот семейный человек, ну ты меня понял, Хасан? – с такими словами обратился дядя Ибрагима к Хасану, который пришёл с целью предотвратить бесконтрольный образ жизни.

– Он взрослый и сознательный человек, но три дня подряд выпивать это перебор. Они не шумят и отдыхают в доме Ибрагима, это хорошо, но его жена и дети видят праздную жизнь – это плохо, – ответ Хасана был таким рассудительным, и он среагировал, – вразумить я смогу, а какие выводы Мурад сделает – это его личное дело.

– Спасибо и на этом, – опечаленный родственник Ибрагима уходил, заметно успокоившись после слов Хасана.

– Садык, началось в колхозе утро. Мурад начал выпивать, последствия сам знаешь. Слабость наша в вине и болтать лишнее начинаем. Недругов хватает, надо повлиять на него. Давить не будем, отвлечём его заботами. Говори ему на тему, чтоб мать бы свою увидел и тому подобное. Может его сердце заполнится хорошим, чем будет губить себя.

– Что такого? Выпил пару раз, ему надо как-то общаться и искать себе жену.

– Здесь он, таким образом, найдёт одни неприятности, ты знаешь это не хуже меня.

Трудно было перечить аргументам отца, и Садык понимал, что нужно помогать Мураду.

Деда Хасана Мурад увидел в другом свете.

– Ты что себе надумал, что здесь можно вести себя как захочешь? У твоего друга семья. Трёхдневным пьянством обеспокоены все его родственники.