Борщевик шагает по стране

– Да думаю можно, как «особенному» гостю – тут Трешкин по—заговорщически подмигнул – вдруг вы там тоже в чём—нибудь помочь сможете.

– Вполне возможно – согласился Вышки – почему бы не помочь друзьям.

– О Это начало новой дружбы – едва ли не хлопнул Трешкин – признаться в детстве я даже думал о работе на границе, но потом, все ушло куда-то на второй план. У меня вся семья военная. Просто не имел права, выбрать что—то другое.

– А что по цене?

– Для вас бесплатно. Пусть будет моим небольшим подарком в бюджет государства. К тому же, я уже давно хотел расшевелить их там, я же говорю, ездят туда не часто, вот и разленились все. Так что дайте мне пару дней, чтобы немного подготовиться.А пропуск вам Леночка уже оформила.

– Неудобно как—то.

– Глупости. Потом сочтемся – сказал Трешкин, едва его не обняв.

Вышкин задумчиво посмотрел на полковника. Тот факт, что его так легко пустили на базу, конечно, не мог не радовать, но и в то же время. Он посмотрел на полковника, почему этот старый так был уверен, что он ничего не найдет? Нежели там и вправду ничего нет.

– Хорошо. Раз подарок – значит подарок. Значит два дня? Признаться, мне просто не терпится сесть в вертолет.

– Да, я слышал Ми – 8? У нас как раз есть парочка. Что ж, тогда по рукам? Все детали уточните у Елены. Она замечательно с этим управляется.

– Признаться не думал, что мы так легко договоримся.

– Я тоже, вы на удивление адекватный человек.

Вышкин протянул руку. Теперь у него было четкое понимание, что полковник в курсе всего что происходит на этой базе, и если с Мозалевым что—то и случилось, то этот старый солдафон, наверняка об этом знает. ***

Вернувшись обратно, Вышкин, сразу же попал на полковника, который с первых же секунд взял его в оборот. Обойдясь привычно без прелюдий.

– Федор Евгеньевич – начал полковник, комкая бумагу – вот вы мне скажите, почему после приезда вы не зашли сразу ко мне?

– Думал, заняты, Антон Михайлович. Как никак к шести утра, лишь добрался.

– Понимаю, но вы же не первый год у нас работаете, знаете, что я и в шесть на работе бываю, надо лишь поинтересоваться, на месте я или нет.

– Виноват.

– И как дела с раскрытием ячейки Фёдорова? Я же дал вам прямое указание, что было сделано?

– Я сейчас же примусь за это.

– Федор Евгеньевич, уж постарайтесь. Я конечно понимаю у вас там друг пропал, но у нас дела государственной важности, и вы должны понимать, что надо ставить в прерогативу. Друзья друзьями, а родину нам спасать.

– Конечно. Сегодня же, доложу о успехах.

– Вот это уже хорошо – полковник внимательно на него посмотрел – очень надеюсь, что отдых пошёл вам на пользу, и вы с куда большим рвением приметесь за дело. А то ведь работы не убавилось, пока вы там по лесам катались.

– Понимаю. Обязательно приступлю. Вышкин с честью и достоинством посмотрел на свое начальство. В принципе работа ему была уже понятна, нужно было принести в жертву некого Владимира Петровича Федорова, основателя небольшой интернет заговорщицкой группы, которая якобы занималась приготовлением к терактам, хотя, по сути, там и ловить было нечего. Так. Мелкая сошка, решившая, что что—то может изменить.

– Разрешите идти? – спросил он.

– Идите – хмуро бросил полковник.

Выйдя из кабинета, Вышкин вздохнул и посмотрел на часы, и без того сложное расследование становилось ещё куда более сложным. А учитывая, что его ждала Ольга дома, оно приобретало окраску невыносимого.

Мозалев

Голова болела ужасно, не смог понять даже от чего именно, от этого спертого воздуха или от той дряни, которой меня кормили, ведь возникло даже ощущение, что мясо было еще живым, когда я его ел. Но самое неприятное конечно не это, а что я совсем не представляю своего будущего, не могу даже понять, умру ли я через день, или мне дадут промучиться тут годы.

Хотя наверно ситуации бывают и хуже. Наверно. Ведь меня же не пытают. Пока. Не пытают. Но эти боли в животе, или правильней сказать колики. Такое ощущение, что его просто разрывает изнутри. О шаги. Кажется, это мой охранник и кажется не один.

Я отпрянул от двери. Когда мне приносили еду, или убирали ведро сюда приходили по одному. А значит, что—то в моем привычном распорядке дня, поменялось.И вряд ли это в лучшую сторону.– Евгений Петрович, будьте так добры. Опустите голову и закройте глаза – раздался чей—то спокойный, незнакомый тихий голос.– Да, да, минуту – впопыхах сказал я – секунду, подождите.

Я встал на колени и опустив голову закрыл глаза, причем сжал их настолько сильно, что они немного заболели. Затем я услышал, как открылись двери, и немного чиркая по полу, кто—то вошел внутрь. Потом я ощутил сильный аромат лаванды и мешок, который мне надели на голову.

– Извините, что приходиться всё так, но это безопасность. Без которой, к сожалению, нельзя – продолжил всё тот же спокойный голос – признаться никогда не думал, что смогу встретить здесь столь именитого коллегу.

– Вы ботаник?

– Ученый, Евгений Петрович, неужели вам было бы приятно, если бы так, называли вас.