Борис Годунов. Трагедия о добром царе

О среднем брате великолукских воевод — Иване Григорьевиче, прямом предке будущего царя Бориса Годунова, известно меньше. Достоверно установлено, что он был вяземским помещиком. Ю. Д. Рыков разыскал сведения о книге, переписанной в 1519 году «наймом, строением и попецением и повелением» Ивана Григорьевича Годунова в сельце Новом под Вязьмой. Следовательно, с этого времени Годуновых уже можно считать помещиками новоприсоединенного (в 1493 году) Вяземского уезда [108]. По Вязьме служила и младшая ветвь Годуновых. Еще один внук основателя рода Ивана Годуна, Андрей Дмитриевич, упоминается в 1540-х годах среди дворян, которые «в Думе не живут», но получили почетное назначение участвовать в приеме «литовских послов» [109].

Впоследствии, в 50-х годах XVI века, во времена проведения «тысячной реформы», трое сыновей Ивана Григорьевича Годунова — Иван, Федор и Дмитрий — будут записаны по Вязьме в «Дворовой тетради» [110]— первом дошедшем до нас полном списке членов Государева двора Ивана Грозного (среди них упомянут родной отец Бориса Годунова — Федор Иванович, носивший прозвище Кривой). В таком же порядке они будут упомянуты и в «Государевом родословце» 1550-х годов. В «Бархатной книге» сведения об этом поколении Годуновых будут «пополнены»: «У Ивана ж Григорьева сына был 4 сын Василей, бездетен». Василий Иванович Годунов ушел в монастырь, он скончался и похоронен под именем инока Варлаама в Троицко-Болдинском монастыре [111]. Старший из братьев Иван Иванович Чермной, как и положено, раньше других появился на службе, он «годовал» вместе с наместником и другими воеводами в Смоленске в 1551 году [112]. Однако это единственное упоминание о службе ближайших родственников Бориса Годунова (в поколении его отца) до опричнины. Можно лишь заметить, что в «Государевом родословце» по какой-то причине следующим по старшинству после Ивана Ивановича упоминается Дмитрий Иванович Годунов, а отец Бориса Годунова Федор Иванович записан не на своем месте среднего брата, а последним. Не объяснялось ли это его прозвищем — Кривой, что могло означать и непригодность к службе, и препятствия в продвижении в чинах? ^[113]28К моменту составления официальной родословной книги Борису Годунову, родившемуся около 24 июля 1552 года [114], было всего несколько лет. Поэтому в «Государевом родословце» записан только один сын Федора Ивановича Василий, старший брат Бориса [115]. Их матерью была Стефанида, вместе с которой Борис Годунов позже распорядится вотчинными землями в Костромском уезде, подарив их Ипатьевскому монастырю [116].

«Тысячная реформа» 1550 года была попыткой увеличить количество «лучших» слуг царя за счет их испомещения ближе к Москве. Состав вязьмичей, упомянутых в Тысячной книге 1550 года и «Дворовой тетради» 50-х годов XVI века, подробно проанализирован В. Б. Кобриным, установившим, что в них перечислены имена 254 вяземских помещиков. Годуновы были не единственными представителями старомосковских боярских родов. Рядом с ними служили Бутурлины, Викентьевы (из рода Добрынских), Дмитриевы-Даниловы, Замыцкие (род Ратши), Захарьины-Княжнины, Квашнины, Меликовы, Мятлевы (род Ратши), Нащокины, Пильемовы (род Сабуровых), Плещеевы, Пушкины, Салтыковы, Хлуденевы, Щепины-Волынские [117]. Нетрудно заметить, что, как и в случае с Годуновыми, на поместье в Вяземский уезд попадали представители младших ветвей, а не те, кто наследовал по главной линии основателям рода.

Именно испомещение в Вяземском уезде стало предпосылкой последующего возвышения рода Годуновых. Взлет самого Бориса обычно связывают с его удачным браком с дочерью Малюты Скуратова. Вспомним снова пушкинское «… зять Малюты». Однако при этом забывают, что браки в то время совершали прежде всего по родословному расчету, укрепляя честь рода и его связи. О браках детей договаривались соседи по поместьям, отцы, находившиеся друг с другом в полках или на службах при царском дворе. Малюта Скуратов тоже был вяземским помещиком (его имя и отчество звучали по-другому — Григорий Лукьянович Бельский, но все знали и знают знаменитого опричника по мирскому имени и фамилии, образованной от прозвища отца — Скурат; впрочем, его род имел корни в Белой и соседнем Звенигородском уезде). Поэтому знакомство Бельских и Годуновых, возможно, состоялось много раньше. Другое дело, что именно чрезвычайное опричное время сблизило Годуновых с Малютой Скуратовым.

Годуновы и опричнина