Борель Золото

В самом начале тридцатых годов появилась его повесть «Саяны шумят». Это книга для детей, о детях в гражданскую войну. В основу повести с драматическим, стремительно развивающимся сюжетом положены события из знаменитой саянской эпопеи — похода шеститысячной партизанской армии Степного Баджея через Саяны в Урянхайский край (ныне Тувинскую автономную область). Книга, сочувственно принятая в свое время А. М. Горьким, выдержала восемь изданий.

На материале гражданской войны возникли и такие произведения писателя, как крупный очерк «Перовские красные партизаны», повести «Крутые перевалы» и «Памятная скала» и, наконец, упоминавшийся уже нами роман «Половодье». Последняя книга особенно примечательна. «Половодье», впервые опубликованное в 1936 году, завершает не только историко-революционный цикл в творчестве писателя, но и само это творчество в целом. Это произведение создано рукою опытного литератора. Автора привлек широкий разлив моря народного, взбудораженного до самых глубин пронесшимся над страной революционным штормом. Нарастающим прибоем больших событий шумит и плещется «Половодье». Брожение в царской армии, настроение города и деревни, февральская и Октябрьская революции, споры большевиков и эсеров, образ легендарного Сергея Лазо, эпизод героической защиты Белого дома, деятельность центросибирцев, подполье и открытая вооруженная борьба — все это нашло себе место на просторном полотне, нарисованном вдумчивым и наблюдательным художником. Десятки персонажей живут, борются и побеждают на страницах этой многоголосой книги, насыщенной электрическими разрядами эпохи.

Но прошлое, хотя бы и героическое, никогда не заслоняло от писателя современности. Петров был человеком, остро чувствующим время С изображения гражданской войны он легко и свободно переключался на темы современности, чувствуя себя как художник привольно в обеих этих стихиях Современность врывалась в его творчество, и легкой кавалерией малых жанров — рассказом и очерком, и властной поступью художественно монументальных форм — повестями и романами. Не случайно он начал свой путь прозаика романом «Борель», произведением, сразу же попавшим в магистральный поток развития советской литературы.

3

Впервые «Борель» была напечатана в 1928 году в журнале «Сибирские огни». В 1931 году вышла отдельным изданием в московском издательстве «Федерация».

Появление книги П. Петрова любовно приветствовал А. М. Горький. О ней он писал в одном из писем к литературоведу и критику Е. С. Добину[3]. Вспомнил Алексей Максимович о «Борели» и в своей «Беседе с молодыми ударниками, вошедшими в литературу». «Я, конечно, не забываю о том, — говорил он, — что наши наиболее талантливые литераторы, так называемые попутчики, пробуют дать широкие обобщения, например, Леонов в «Соти», или Лебедев в книге «Дары Тин Тин-хо», или сибиряк Петров, который написал на тему строительства книжку «Борель». Можно насчитать еще с десяток таких интересных книжек»[4].В январе 1931 года Горький послал «Борель» в подарок рабочим-золотопромышленникам Алдана.

Этот последний факт особенно взволновал автора, тогда только еще начинающего сибирского литератора. «Я не помышлял, — вспоминает П. Петров, — что Горький будет читать мои первые опыты и напишет о них… И вдруг человек, к голосу которого прислушивался весь мир, послал мою первую книжку в подарок сибирским горнякам. Поверить этому было трудно. Несколько дней подряд я заглядывал в журналы «Наши достижения», «Резец» и в газету «Известия», где были напечатаны заметки Алексея Максимовича. Более желанного судьи представить было невозможно.

Горький открыл меня, заставил работать дальше»[5].

«Борель» не случайно привлекла внимание Горького. Дело в том, что П. Петров, вслед за Ф. Гладковым, одним из первых перешел от картин и событий гражданской войны, этой излюбленной темы в литературе двадцатых годов, к развернутому художественному изображению героики строительных будней восстановительного периода. Хорошо почувствовали это своеобразие книги П. Петрова уже первые рецензенты и критики «Борели», указавшие на тесную идейно-тематическую связь романа сибирского писателя с прославленным гладковским «Цементом» Один из них даже категорически заявил, что «писатель дал материал, совершенно не освещенный в нашей художественной литературе»[6].

Для своего времени «Бопель» явилась произведением чрезвычайно актуальным и злободневным. В таких книгах, как «Цемент» и «Борель», едва ли не впервые наметились те тенденции, которые станут ведущими в советской литературе начала тридцатых годов. Пафос их сродни таким книгам первой пятилетки, как «Соть» Л. Леонова, «Время, вперед!» В. Катаева, «Гидроцентраль» М. Шагинян, «День второй» И. Эренбурга.