Борьба без проигравших

«Ты уже принесла достаточно зла. Наша семья не хочет, чтобы ты приходила».

Этот голос, неизвестно кому принадлежавший, неделями преследовал ее, до тех пор, пока она сама чуть было не поверила в свою вину.

«Он умер из-за тебя».

Элизабет подскочила на кровати, но наручники крепко держали ее. Она вспомнила! Да, она видела эти глаза прежде. Во всяком случае, на фотографии. Во рту у нее пересохло.

Теперь оставался только один вопрос. Что этот десантник собирается сделать с ней?

Глава вторая

Увидев Элизабет, он сразу же понял, что она не спала. Веки у нее набрякли, вокруг глаз образовались красные круги, она часто моргала, как это бывает при переутомлении.

Вот и хорошо. Он надеялся, что она провела эти несколько часов в безумной тревоге за свою судьбу, гадая, кто это чудовище, во власти которого она оказалась.

Ее слова разбили его надежды:

— Доброе утро, Калеб.

Немного помолчав, Калеб спокойно ответил:

— Доброе утро, Лиззи.

Затем он отстегнул наручник. Ладно, одну загадку она разгадала. От этой куколки только и жди сюрпризов.

— Как спалось?

— А я не спала. У меня было более приятное занятие: я вычисляла, на сколько лет тебя засадят за похищение.

Элизабет слегка поморщилась от боли, потому что он сжал ее пальцы вокруг наручника, и она уже не могла массировать запястье. Чтобы быть жестоким с Лиззи Ланкастер, Калебу стоило лишь вспомнить, что эта женщина сделала с его братом.

— Ты не в форме, Рэмбо, — насмешливо сказала Элизабет.

В ее глазах появился суровый блеск. Калеб увидел, что за это короткое время ее ужас сменился холодной ненавистью. Этого он и добивался.

Калеб понимал, что Элизабет будет искать способ добраться до своего пистолета. На ее месте он сам поступил бы так же.

— Отсюда ты не выберешься. Даже и не мечтай, — сказал он. — Кроме того, здесь ты ничего подходящего не найдешь. Ни ножа, ни стекла. И никаких тяжелых тупых предметов. Конечно, ты можешь попытаться удавить меня шнуром от лампы. Это будет забавно. — Он посмотрел на нее сверху.

— Вот так-то, милочка. Лично я не сторонок традиционных способов: рукоприкладства, круглосуточных допросов, издевательств, угроз, бессонницы, заключения в одиночную камеру… Это, конечно, быстрый, но жестокий способ, и я считаю, что он больше создает проблем, чем решает.

Калеб чуть было не рассмеялся при виде удивленного и недоверчивого выражения ее лица.

— Ты собираешься депрограммировать меня?!

Элизабет сидела, выпрямившись на кровати.

Блестящие темные волосы, вся раскраснелась, красивая полная грудь, плотно обтянута ночной рубашкой… Она была похожа на прекрасную нимфу. В эту минуту Калеб понимал, почему его брат потерял голову из-за этой женщины.

— Долго же до тебя доходило, — ответил он. — Я уверен, что Лу набил твою голову страшными историями о депрограммировании. Но, на твое счастье, я человек цивилизованный. Я предпочитаю просто предоставить тебе возможность прийти в себя. — Калеб пожал плечами. — Все зависит от тебя, Лиззи. От того, как ты будешь себя вести.

— От того, как я буду себя вести?

— Давай будем сотрудничать, и тогда все уладится быстро и безболезненно. Мы можем, не спеша, обсудить твое глупейшее решение вступить в коммуну. Кто знает, может, в конце концов, ты будешь благодарна мне.

По выражению ее лица Калеб понял: чего-чего, а благодарности он дождется не скоро.

— Конечно, если ты предпочитаешь вступить со мной в борьбу или попытаешься бежать, тогда я буду действовать силой. — Калеб помахал перед ней наручниками. — Мне это не трудно, но для тебя не слишком приятно, так что подумай хорошенько.

Элизабет откинула одеяло и поднялась с постели. Она была высокого роста, но, конечно же, все равно ниже его.

— Кто нанял депрограммиста, чтобы следить за мной? — спросила она. — Я никому не говорила, что собираюсь вступить в «Авалон». И даже если бы сказала, ни одной живой душе до этого нет дела.

Калеб вскинул бровь.

— Вот тут ты права, Лиззи. Душа, о которой идет речь, уже покинула этот мир.

Элизабет глубоко вздохнула и отвела глаза.

— Дэвид никогда бы не разрешил тебе поступить со мной подобным образом, — сказала она чуть слышно.

— Почему же? Потому что он слишком сильно тебя любил? — усмехнулся Калеб.

Элизабет посмотрела на него не то печально, не то виновато.

— Да, — еще тише ответила она.

Он сжал наручники так сильно, что у нее свело пальцы.

— Дэвид умер, Лиззи. Он любил тебя, несмотря на все то, что ты с ним сотворила.

Он вплотную подошел к ней, но Элизабет не сдвинулась с места.

— Тебе доставляет наслаждение водить мужчин за нос и прикидываться, будто ты влюблена…

— Это Дэвид тебе сказал?

— Не будем продолжать этот разговор, милочка. Мне он действует на нервы. А уж если я переступлю черту…

На лице Элизабет отразилось разочарование. Калебу казалось, что она была готова выложить ему свои маленькие хитрости и лживые увертки — все, что она должна была придумывать последние несколько месяцев, чтобы оправдать свое бессердечное отношение к человеку, который любил ее до безумия… и, в конечном счете, не смог жить без нее. К удивлению Калеба, она просто спросила: