Больше чем жизнь

— Вообще–то проклятие, наложенное Волан–де–Мортом, не должно действовать после его смерти. Так что, я думаю, все будет в порядке. – Гермиона улыбнулась, взяв в руки стакан с тыквенным соком. Гарри, встретившись с ней взглядом, едва заметно кивнул. Конечно, все будет в порядке. Разве магический мир еще недостаточно пострадал, чтобы заслужить его?

Подумав об этом, Гермиона постаралась сосредоточиться на еде, но не могла игнорировать все эти заинтересованные взгляды, обращенные в их сторону, которые даже не пытались скрыть. Конечно, она понимала всеобщий интерес, проявляемый к ним, как к победителям Волан–де–Морта и национальным героям войны. Но, черт возьми, сейчас у нее не было особого желания упиваться собственной славой. Это было совершенно не нужно. Если вспомнить, какой ценой они все ее получили. Хотелось лишь поскорее оказаться в отведенной ей комнате старосты и насладиться одиночеством, в котором, последнее время она стала нуждаться все чаще. Поэтому, когда МакГонагалл объявила окончание пира, она еле сдержалась от облегченного вздоха.

— Ну ладно, мне пора, – сказала Гермиона, поднимаясь. – Мне еще нужно проводить первокурсников в гостиную. Увидимся вечером.

— Как скажешь. Мы с Гарри еще заглянем к тебе, – ответил Рон, который, наевшись, был способен реагировать на происходящее вокруг.

Гермиона улыбнулась, и, властным голосом созывая первокурсников, принялась отводить их в гостиную Гриффиндора.

Оказавшись в своей комнате, она осталась довольна ее видом – очень уютное, удобно обставленное помещение. Бросив скучающий взгляд на чемодан, уже доставленный сюда, и на график дежурств, который ей нужно будет заполнить, гриффиндорка решила принять душ, а уже потом приступать к остальным делам. Впервые за последнее время ей хотелось, чтобы голова оказалась свободной абсолютно от всех мыслей. Наверное, это просто восхитительно – не переживать и не думать совершенно ни о чем.

Гермиона зашла в душ, подставив теплым струям воды свое лицо. Ей просто необходимо было хорошенько встряхнуться. Выйдя из душа и обмотавшись полотенцем, она сразу же почувствовала себя увереннее. Избавившись от него, она облачилась в белье, как вдруг стал слышен стук в дверь.

Ну да, наивно было полагать, что Гарри и Рон станут дожидаться вечера.

— Гермиона, к тебе можно? – Гарри, без всякого сомнения.

— Гарри, я…

— Рон просил подождать его, он… – Все же повернув ручку двери, Гарри замер на полуслове.

Гермиона взвизгнула, тем не менее заметив, как расширились его глаза. Явно находясь в шоке от увиденного, Поттер стал пятиться к двери. Гриффиндорка поспешно схватила полотенце и прижала его к груди, хотя и была уверена, что это никоим образом не спасет ситуацию. – Гарри и так уже успел увидеть достаточно. Когда за ним захлопнулась дверь, она смогла перевести дух. Нет, этого не должно было случиться. Почему она сразу не предупредила его? Внезапная злость накрыла ее с головой. Ну ничего, она еще выскажет Великому Избранному все, что о нем думает.

***

Оказавшись за дверью, Гарри прислонился лбом к стене, пытаясь унять бешеное сердцебиение и пульсацию по всему телу. Перед глазами все еще стояла Гермиона со своей копной каштановых волос и темными, слегка расширившимися от его внезапного появления глазами. Гарри мотнул головой, в надежде избавиться от назойливого видения, но оно по–прежнему никуда не девалось. Он не должен был увидеть всего этого. И почему обязательно было ломиться к ней в дверь?

Нельзя быть таким придурком.

— Эй, с тобой все в порядке? – внезапный голос Рона вернул Гарри к действительности. – Что–то случилось? – беспокойный взгляд.

— Ничего, – пробормотал Гарри, пытаясь растянуть губы в подобие улыбки.

Рон похлопал его по плечу, вполне удовлетворенный ответом. Если бы Рон только знал, сколько всего и сразу подразумевалось под скромным «ничего». Если бы он только знал…

Глава 2

Гарри отлично знал, что виноват перед Гермионой как никогда, но о том, как исправить ситуацию, не имел ни малейшего понятия. Конечно, ему и раньше приходилось извиняться перед ней за то, что он не всегда уделял достаточное время урокам, или слишком часто совершал необдуманные поступки, риск ради которых был абсолютно не оправдан. Но то, за что ему следовало извиниться теперь, не шло ни в какое сравнение с остальным. И чтобы вымолить прощение за тот «вверх бестактности» - как непременно скажет Гермиона, ему нужно будет… Гарри даже представить себе не мог, что ему придется сделать для этого.

Самое ужасное заключалось в том, что он ни на минуту не мог перестать думать об этом. И еще, он не мог думать о Гермионе так, как думал раньше, как думал всегда.

Теперь что–то изменилось. И это, к черту, было хуже всего.

— Гарри! - Рон нависал прямо над ним, окидывая его недовольным взглядом. – Ты идешь завтракать или нет?

Гарри поспешно вскочил с кровати и принялся лихорадочно собираться.

— Да, конечно. Я просто задумался, но это неважно.

— Ааа… – Рон протяжно зевнул. – Я понимаю. Первый день занятий и все такое.

Гарри горько усмехнулся.