Боксёров бывших не бывает!

Ближе к обеду и меня куда-то повели. Ещё утром я заметила, что, кроме разбитой губы на мне не было никаких синяков и ссадин. Но я точно помнила, что «женщина Василий» лупила меня. Такая же история и у Сони. Клава объяснила этот феномен. Оказывается, эта ментовская су… знала, куда бить. Мало того, она владела техникой обездвиживания через контактные точки на теле. Вот почему я несколько раз вырубалась. Но моя товарка научила, что надо сделать, чтобы пошатнуть сексуальное влечение тёти Сло, вышибить из равновесия. И я, полная решимости, шла, как на эшафот, побег невозможен. Но меня привели в светлую комнату, посадили в клетку. В небольшую такую клеточку с одним стулом. Я не стала присаживаться, выражая протест и давая понять, что не собираюсь сидеть в тюрьме. Кто б ещё понял, что я тут изображаю…

Вошёл импозантный дядька. Так и хотелось сказать: «Какого красивого дядечку к нам занесло!» Представился. Адвокат. Где-то я его видела?

— Добрый день и вам. Как Сергей Иванович?

— Я, как раз, от него. Пришёл в себя после операции. Слава богу, жизненно важные органы не задеты. Сергей передаёт вам привет, он уверен, что это сделали не вы. Он прав?

Я вспомнила, где жизнь столкнула меня с этим «адвокатом».

Всё произошло под Новый год. Мы учились в одиннадцатом классе и решили сходить в клуб весёлой школьной компанией. Ведь в следующем мы будем уже все врозь. Веселье било через край, коктейли, кальян, все дела… Облава застала врасплох, и нас повязали всех. Почти всем моим одноклассникам уже было по 18 лет, а мне и ещё троим это событие предстояло пережить в недалёком будущем. Но факт остался фактом. Придраться больше было не к чему. Нас отвезли в участок, в кабинет какого-то опера. Было сообщено родителям, которых и ждали. У Егора Мезенцева была одна мама, очень болезненная женщина, ежедневно и еженощно переживающая за своего единственного сына. Вот ей никак не могли дозвониться, и он очень волновался за неё, вдруг, что-то случилось? К тому же мальчишка готовился поступать в военное училище, и привод в полицию портил всю биографию. Мы тоже загомонили, громко обсуждая создавшуюся ситуацию. Уж не знаю, что у них там произошло, за дверью нашего каземата, но вошедший, судя по чёрной форме и маске — омоновец, нас отпустил. А когда я уже шла на выход, обернулась и увидела его лицо, открытое, улыбающееся. Этот был он, теперешний мой правоохранитель. Значит, переобулся.

— Он прав. — Лаконично ответила я.

— В деле появились новые обстоятельства. Ваши друзья вторые сутки роют землю носом. В дело пошли даже мобильники детей. И вот на нескольких из них засветилась, похоже, женщина в толстовке с капюшоном, или подросток. Ну, или очень тщедушный мужичонка. Опознать не удалось, но, явно, чужой. Вы же знаете, в клубе, как в деревне, все свои, посторонний засветится сразу. А этот фантом ещё и хоронился. Да и показания Сергея Ивановича приняты к сведению. Он утверждает, что запах парфюма был очень резок и незнаком, а он, как вы знаете, большой нюхач у нас. Сам удар нанесён под таким углом, что, если бы вы и присели, всё равно не получается. Человек твёрдо стоял на ногах, и значит, рост его меньше вашего. Ну и самое главное. Вы были у Зуева вечером, а инцидент произошёл утром. По показаниям Исаева, вы до утра были с ним, а потом уехали в город. Да и обслуга вас видела. Короче, подписка о невыезде, и вы дома. А там посмотрим.

Я вернулась в камеру, тётя Клава встретила меня, как родную.

— Ну что, получилось?

— Что? Вы о чём?

— Ну, ты этой ведьме дала отворот поворот? Василию пед…? Прошёл номер? — Ей нужны были развлечения, она ждала жареных новостей и от нетерпения причмокивала губами и топталась на месте.

— Ой, не поминайте всуе, ради бога. А то… — Договорить я не успела, услышав: «Романова, на выход!», звучно прозвучавшее в тюремной тишине.

На входе стояла тётя Сло под ручку с пани Го… Лицо гориллы с пудовыми сиськами и слоновьими ногами. Вот где природа отдохнула! Или господь бог отлучился на время, позволив своим подмастерьям состряпать женщину, забыв объяснить им разницу между полами. Она ехидно улыбалась, сложив руки под грудью, и мотала головой, мол, давай, давай!

— Ну, Клава Батьковна, я вам это припомню. Фиг, вы получите от меня передачку.

«Василий» привела меня в тёмную каморку, толкнула на стул, больше в помещении ничего не было. Она не спешила, чувствовала себя хозяйкой положения. Отвратная особа, смесь бледного подобия женщины с неизвестным науке зверем, мозги которого заточены только на низкие и порочные желания. Ну, я ей сейчас покажу.

— А вы не могли бы показать вашу выдающуюся грудь? — Начала я атаку. — Мне не приходилось видеть раньше такие размеры, просто нереально!

Тётя Сло вылупила на меня свои медвежьи глазки и, похрюкивая, попыталась изобразить смех.

— Ты сегодня, крошка моя, решила не изображать недотрогу? Тебе со мной лучше дружить, не пропадёшь. Хочешь тётю Васю?