Бойцы тихого фронта

Когда позволяло время, мы, три командира, регулярно знакомили членов группы с характером будущих наших задач, со спецификой работы во вражеском тылу, тактикой партизанского боя, некоторыми основными требованиями конспирации и правилами поведения в подполье и прочее. Несколько лекций о международном положении, обстановке на фронтах и конкретной ситуации в Болгарии прочитали Христо Боев и Цвятко Радойнов. Мы прилагали все усилия к тому, чтобы люди, которые завтра окажутся в условиях строгой конспирации, хотя и на родной земле, могли наиболее правильно решать конкретные задачи, умели скрываться от врага, избегая ненужных схваток с ним, усердно и терпеливо изучали условия, прежде чем приступить к действию, строго соблюдали законы революционной дисциплины, отыскивали слабые стороны врага и наносили ему удары там, где он их меньше всего ожидал.

Почти все члены группы являлись старыми революционерами и опытными конспираторами с небольшим или большим стажем нелегальной борьбы. Они не раз смотрели смерти в глаза, сражались в партизанских отрядах или на фронтах в Испании, исполняли в течение многих лет ответственные задания. Одним словом, все они были люди опытные. Их подготовка фактически началась в тот далекий день, когда они впервые отозвались на призыв революционного долга.

Начало августа застало нас за лихорадочной подготовкой к отплытию. Именно к отплытию. Советские товарищи, которые всегда относились с пониманием к любой нашей просьбе, и теперь не заставили долго ждать. В ответ на нашу просьбу они выделили нам подводную лодку! Читатель может себе представить ликование, которое охватило наши сердца, когда мы узнали об этом решении. Мы не находили слов для выражения безграничной благодарности! Даже в этот грозный час советские вооруженные силы нашли возможность оказать нам помощь, выделив самое надежное и самое безопасное в тот момент транспортное средство, которое позволяло благополучно добраться до родных берегов!

Готовясь к отплытию, мы самым тщательным образом продумали вопрос об экипировке наших людей — позаботились об одежде, обуви, оружии, личных документах. Все эти вопросы были решены своевременно: одежда и обувь были пошиты по мерке, для каждого человека разные. Этот заказ был выполнен мастерской в Симферополе. Там же сшили и ранцы, которые могли вместить запасную гражданскую одежду, белье, питание на несколько дней, боеприпасы и прочее. Мы решили проблему уничтожения следов после высадки на родной берег.

Члены группы были снабжены надежными документами. При их изготовлении, а также как и при всей подготовке неоценимую помощь оказали нам севастопольские товарищи.

Наконец, подготовка включила и конкретное распределение людей по районам и областям, куда им следовало отправиться сразу же после высадки на берег. Здесь мы соблюдали принцип — каждый человек направляется в район, где он родился. Мы рассуждали так: любой из нас сможет легче законспирироваться среди родных, товарищей и близких людей и через них связаться с партией для организации повсеместной вооруженной борьбы. Что касается нас, троих командиров, то Георгий Димитров распорядился, чтобы мы добрались до Софии, — связались с Центральным Комитетом БКП и поступили в его распоряжение. Центральный Комитет должен был нам дать конкретные задания и определить место, которое мы займем в предстоящей борьбе.

В конце июля нас разбили на три группы по десять человек. Каждый из трех командиров включил в свою группу людей, которых знал лично или которые были из одного с ним края. В мою группу вошли: Васил Додев, Васил Цаков, Георгий Павлов-Гоню, Иван Маринов, Коста Лагадинов, Кирилл Видинский, чехословацкий товарищ «Z-17», Густав Влахов и Янко Комитов. Мы должны были отправиться первыми. Второй была группа Христо Боева, а третьей — группа Цвятко Радойнова. В последние дни группы занимались отдельно, каждая под руководством своего командира — это облегчало и ускоряло подготовку к отплытию.

В начале августа настала пора ожидания сигнала к отправке. Каждый вечер кто-нибудь из трех командиров ехал на машине, предоставленной в наше распоряжение, в Севастополь, чтобы согласовать действия группы с советскими властями. И, разумеется, узнать, когда будет готова к отплытию подводная лодка.

Под вечер 4 августа, за три дня до отхода первой подводной лодки, в командирской комнате на вилле «Дельта» раздался продолжительный телефонный звонок. Я в это время проводил занятия с моей группой. Мне пришлось их прервать: Цвятко Радойнов, который снял трубку, послал за мной товарища.

— Ванко, с тобой хотят говорить товарищи из Москвы, — сказал он, когда я вошел.

Звонили из штаба бригады особого назначения. Мне приказали немедленно вернуться в Москву, взяв с собой четырех человек, говорящих на турецком языке. Дан боевой приказ — тут нельзя ни спорить, ни колебаться.