Бой без выстрелов

— Вот видите: не приходили, — ворчливо сказал Чеботарев, посасывая трубку. — А заботит она потому, что много раненых туда взяли. Взять-то взяли, а ухода, наверное, за ними нет. Завтра с утра туда отправлюсь.

Соколовский поселок, или Соколовка, как называют его в городе, вытянулся на одной из окраин вдоль глубокой балки. Застроен поселок маленькими индивидуальными домиками. У каждого дома — сад. Разросшиеся деревья иногда скрывают в густой зелени и сам дом.

В спасении советских воинов население Соколовки приняло самое горячее участие. Именно сюда уносили раненых из эшелонов, не ушедших со станции. Сюда из госпиталей самостоятельно пробирались те, кто способен был хоть немного передвигаться на костылях.

В один из своих «обходов» добрался Чеботарев и до Соколовского поселка. Не спеша поднимался он по его пустынной улице, надеясь встретить кого-либо из знакомых. Прошел до конца и, постукивая палочкой, направился обратно. Возле одного из домов услышал голоса. Подошел к забору, постучал палкой. Голоса смолкли.

— Кто есть живой? — окликнул Чеботарев.

— Все пока живые, — в тон вопросу прозвучал ответ.

К забору подошел рослый, статный парень. Рассматривая его сквозь очки, Чеботарев заметил, что одет он явно в чужой костюм: на плечах пиджачок вот-вот затрещит, рукава коротки. Пока парень медленно шел, Чеботарев успел подметить: бережет правую ногу.

— Здравствуйте, товарищ! — поздоровался Чеботарев.

— Здравствуйте.

— Как ваши раны?

— Раны? Откуда вам известны мои раны? — удивился парень.

— Врач я, Чеботарев моя фамилия, — представился Михаил Ефремович. — А вы ранены в правую ногу. От меня не скроете.

— Чертовщина! Думал, что уже не заметно… Антон Орлов. Ранена действительно правая. Мария Федотовна говорит, что подживает…

— Мария Федотовна? Это кто, хозяйка?

— Да нет же, наш врач…

— Вас, стало быть, здесь и лечат?

— А как же? Из эшелона пришли сюда, а на второй день и врач объявилась.

Оказалось, что Мария Федотовна Кунакова открыла здесь медицинский пункт. На приеме в нем побывали многие, к другим Кунакова ходила сама.

«Так вот почему отсюда к нам не ходят», — подумал Чеботарев. Он разыскал Кунакову, которая очень ему обрадовалась.

— Сама собиралась в больницу, — сказала она. — Медикаменты, что захватила в госпитале, на исходе, бинтов уже нет. А у нас здесь около трехсот раненых.

После посещения поселка Чеботаревым и тут стали получать перевязочные материалы и медикаменты, чистое белье. Чеботарев был доволен: и здесь никого не бросили, не забыли.

11

В больнице спохватились: нет у них ни одного гражданского больного.

— Надо, Георгий Сергеевич, освободить хотя бы с десяток коек да положить гражданских, — взволнованно обратилась к Самсонову Лидия Тарасова.

— Освободим, койки будут. А где же больные?

Население города в эти тревожные дни не думало о болезнях. До лечения ли, когда в городе фашисты!

У работников госпиталя среди знакомых нашлись старухи и старики, нуждающиеся в медицинской помощи. Уговорили их лечь в больницу. Старухи домовито расположились в палате и завели нескончаемый разговор о болезнях и старческих немощах.

Со стариками пришлось повозиться.

— Что мне в той больнице делать? — упирался рыжебородый дед.

— Лечить, дедушка Анисим, будем.

— Чего меня лечить? Гитлеры вот вылечат.

— Ну зачем, дедушка Анисим, отчаиваться, — уговаривают его две молоденькие сестры. — Жить будете.

— Лечите кого надо, а мне уже в Могилевскую губернию пора.

— Несознательный вы, дедушка Анисим! Красный Крест должен лечить и военных и гражданских. А гражданских у нас маловато.

— О господи, в самом деле «новый порядок» пришел: здорового в больницу упрашивают.

— Мы у вас столько болезней найдем, что сон потеряете.

Старик не слушал девушек, бубнил свое:

— А когда в самом деле болел, так не клали. В горсовет старуха ходила жаловаться.

— Дедушка, в палате на лучшую кровать уложим.

— Так, значит, недобор по гражданским? — хитровато улыбаясь, спросил старик.

— Полежите недельку, отдохнете, а потом выпишем, — наседали сестры.

— Недельку? Раненых объедать?

— Дедушка, Мария Степановна ваша ходит в больницу, продукты носит, свое кушать будете. И вас навестит. Может, и раньше выпишут. Понимаете, лечь надо обязательно!

Дед разгладил бороду и внушительно ответил:

— Ведите. Коль болеть надо — я согласный.

Заполнялись новые истории болезни. И если бы дед Анисим почитал свою, он удивился бы, как еще жил на свете при таком обилии недугов.

* * *

У закрытых ворот больницы остановилась легковая машина. Вышли четыре офицера. Один из них ногой отворил калитку, прошел на территорию больницы, за ним — остальные. Сторож молча вытянулся у своей будки и застыл.

На шум мотора из кабинета вышел Ковшов. Докторский халат ослепительно бел, упруго накрахмален. На рукаве — красный крест. На белом круглом колпаке — тоже красный крестик. Ковшов не успел представиться, как офицер на чистом русском языке небрежно спросил:

— Начальник госпиталя?

— Нет, господин офицер, главный врач больницы Красного Креста Ковшов.