Богоматерь лесов

— Итак, — сказала Кэролин, вживаясь в новую роль, и подняла левую руку, как делают странствующие евангелисты самого низкого пошиба, — итак, — повторила она, — послушайте, что я скажу. Меня зовут Кэролин, я ученица духовидицы, по ее просьбе я буду говорить с вами от ее имени. Сама она — юная, застенчивая девушка, до сих пор она занималась сбором грибов и жила здесь, в туристском городке, одна-одинешенька, вон там вы видите ее палатку и костер, на котором она готовила себе еду. Как и все сборщики грибов в этом городке, она с трудом сводила концы с концами. Но внезапно нашу жизнь изменило чудо, великое чудо, которое произошло в среду. Оно заставило нас прекратить работу и оставить сбор грибов. — Она сделала паузу, давая собравшимся время уяснить сказанное, но ее намек был понят довольно быстро, и по рукам пошло импровизированное блюдо для пожертвований — пластмассовое ведерко на пять галлонов. — Так вот, — продолжала Кэролин, — три дня подряд я видела это чудо своими глазами в лесу к востоку отсюда. Дорога туда не обозначена на карте, но добраться до этого леса не так уж трудно. Должна предупредить, что пока место видений остается недоступным для инвалидов в колясках, но этот вопрос мы непременно решим. Нам придется переправиться через небольшой ручей, через который перекинуто бревно, но полагаю, с этим справится любой нормальный человек. В остальном наша вылазка не представляет никаких трудностей, в общей сложности нам предстоит пройти не более двух миль.

Кэролин не знала, верный ли тон она выбрала и сумела ли завоевать доверие собравшихся.

— Две мили! — громко воскликнул кто-то. — Я живу на стоянке номер пятьдесят один. Кто хочет вместе со мной заняться прокладкой тропы?

— Я с вами! — выкрикнул другой голос. — А сейчас не мешайте Кэролин говорить!

— Всё нормально, — сказала Кэролин. С тайной радостью она отметила, что, идя по рукам, ведерко быстро наполняется. — У нас общее дело. Я рада всем, кто готов прийти на помощь. Я не претендую на роль лидера. Что касается ручья, о котором я уже говорила, там неизбежно образуется небольшой затор; важно проявить терпение и не торопить тех, кто будет переходить его перед вами. Очень прошу вас, не спешите и не волнуйтесь, что вы кого-то задерживаете. Я не хочу, чтобы кто-то угодил в ручей, увечья нам не нужны.

— Я могу построить мост! Стоянка тридцать семь!

— Комитет по оказанию первой помощи! Стоянка четырнадцать!

— Еще я прошу вас, — сказала Кэролин, — старайтесь держаться вместе. Здесь легко заблудиться. Потеряться может даже толпа народу. Дорогу на место знают только двое — я и духовидица. Сколько бы нас ни было, мы не должны разбредаться по лесу. А чтобы вы знали, в каком направлении двигаться, я буду и дальше пользоваться этой штуковиной — кстати, хотелось бы поблагодарить того, кто догадался прихватить ее с собой, она чрезвычайно удобна и позволяет мне поберечь свой голос, хвала Господу!

Снова раздался невнятный гул одобрения.

— Давайте поговорим еще немного насчет леса! — крикнул кто-то. — Как не нанести ущерба окружающей среде?

— Прекрасный вопрос, — сказала Кэролин. — Ваше беспокойство вполне понятно. В самом деле, тысяча человек, которые движутся по лесу, представляют для него серьезную угрозу, равной которой не было с сороковых годов, когда здесь производилась тотальная вырубка, поэтому будьте осторожны, не мусорите, старайтесь не вытаптывать растения, не разводите костров и соблюдайте десять заповедей.

Она заметила, что через толпу, напоминая акулу, которая прокладывает себе путь в морских волнах, пробирается шериф.

— Вот идет шериф! — возвестила Кэролин. — Дайте дорогу человеку в широкополой зеленой шляпе! Пусть расступятся воды и позволят нашему шерифу пройти! Мы, сборщики грибов, отлично знаем этого достойного человека, он регулярно наведывается к нам, оберегая наш покой. Да, перед нами шериф этого живописного округа. Не могу похвастаться, что знаю его имя, и едва ли сумею представить его так, как он того заслуживает, но я вижу, что он хочет сказать вам несколько слов, и полагаю, соблюдение правил правопорядка пойдет на пользу всеобщему благу и спокойствию, — итак, окружной шериф!

Пока Кэролин разглагольствовала, шериф вскарабкался на крышу фургона и, точно глашатай трубу, поднял собственный мегафон. Стоя рядом, она почувствовала его раздражение и поняла, что легкомысленно недооценила его проницательность. В нос ей ударил запах лосьона после бритья, смешанный с запахом крупного, здорового мужского тела. Черный кожаный ремень упруго поскрипывал. Судя по всему, шериф был силен и опасен. Следы, оставшиеся от юношеских угрей, придавали его лицу нечто порочное. Кэролин подумала, что он похож на насильника.