Богоборцы 5

— Тут не поспоришь, — хохотнул Минотавр. — Мериться хозяйством с Аидом, это надо быть полным отморозком. Как ты, например.

— Ну, не без этого, — я скромно шаркнул ножкой и заржал.

Перешучиваясь и обсуждая дела давно минувших дней, мы обошли скалу, выйдя к её пологому склону. Там оказалось на удивление тихо. Да и вообще, как только мы дошли до горы Сизифа, монстры пропали. То ли это место защищала воля Аида, то ли они боялись наказанного царя, не знаю, да и плевать. Главное, что впервые, с тех пор как мы причалили к берегам Полей наказания, нам не приходилось сражаться на каждом шагу и можно было просто отдохнуть.

— Предлагаю не идти в гору, а подождать здесь, — я мотнул головой, показывая на довольно ровную площадку, где виднелось несколько валунов, пригодных для сидения. — Рано или поздно Сизиф сам сюда вернётся.

— Согласен, — Минотавр, несмотря на свою силу, тоже устал, да и раны давали о себе знать, всё же поход не прошёл для нас бесследно. — Заодно и пожрём.

За несколько дней морской сухпаёк опротивел нам до невозможности, особенно учитывая необходимость экономить воду. И это несмотря на то, что ели мы только при наступлении сильного и острого голода. Но даже зная, что тебе необходимо поесть, чтобы сохранить силы, жевать эту сладкую мучнистую гадость было почти невозможно. Единственное, что помогало протолкнуть её в себя, — это глоток спирта, но фляга у Астериона тоже была не бесконечной, особенно учитывая, сколько я выхлебал после купания в Стиксе.

— Сколько нам ещё идти? — мы об этом уже говорили, но я всё равно решил уточнить. — Сейчас начнутся поля асфоделий, так? Там кроме того, что спать нельзя, ещё и опасности есть?

— Если не гонять блуждающие души и не пытаться украсть Цербера, то нет, — пожал плечами Минотавр. — И говорю сразу, я к псу не полезу ни за какие деньги мира. И тебе советую выкинуть любую идею о нём из своей отмороженной головы! Даже то, что ты искупался в Стиксе, тебе не поможет, если трёхглавый тебя поймает, а он сделает это, уж поверь. Ты пусть и конченый псих, но всё же не Геракл. Тому с рук сошло по-родственному, а нам голову оторвут.

— Да я даже не думал! — открестился я, выбрасывая мысли о стороже для дома. — Идём спокойно, никого не тро… что за нахрен?!

Удивил меня шум. Я уже привык, что в царстве Аида темно и тихо, и нарастающий грохот стал неожиданностью. Мы с Астерионом вскочили на ноги, обнажив оружие и напряжённо вглядываясь в темноту, но поняв, откуда доносится звук, немного расслабились. Грохот шёл с вершины горы, усиливаясь по мере приближения, и через несколько минут показался громадный валун, позади которого бежал прикованный к нему человек.

С виду для него это не составляло труда. Он легко удерживал скорость катящегося камня, а учитывая оковы, это не так просто. Но зато теперь я поверил, что Сизиф являлся Чемпионом своего предка титана. Любого другого давно бы уже намотало на каменюку и расплющило в лепёшку, а этот ничего, держался бодрячком. Да ещё, заметив нас, счастливо замахал руками.

— Астерион, мальчик мой! Радуйся! — и стоило камню поравняться с нами, как Сизиф ухватился за цепь и упёрся ногами в землю. — Стоя-я-я-я-ять! Фух! Как я счастлив видеть тебя и твоего друга! Надо же, ты не забыл старого Сизифа! А ведь я всегда знал, что ты хороший человек!

— Я не человек, — Минотавр наклонил рогатую голову.

— Ой, да брось, — бывший царь, только что остановивший стремительно летевший вниз валун, ничуть не запыхался и, подтащив его к нам поближе, кинулся обниматься с быком. — Иди же сюда, друг, воздадим хвалу…

— Я тебе не друг, — Астерион опасно качнул рогами, показывая, что ещё шаг, и кто-то огребёт. — Я не забыл, как ты обманул меня, убедив разрубить цепи. Отец тогда на меня долго орал.

— Да брось! Это мелочи за несколько упоительных дней свободы для друга, — Сизиф всё же не решился тронуть Минотавра, зато заметил меня. — О, у нас тут новое лицо! Радуйся, незнакомец! Я Сизиф, царь Коринфа. Вижу, у тебя грозное оружие. Не мог бы ты…

— Не мог, — отрезал я, немного удивившись, что понимаю, что мне говорят, ведь если Астерион учил язык, то Сизифу было немного не до этого, но, возможно, это было свойством царства Аида. — Твои уловки на меня не действуют, они устарели на три тысячи лет. К тому же у нас такие зубры водятся, депутатами называются, по сравнению с которыми ты со всей своей хитростью новорождённый ребёнок против голодного волка. Так что даже не пытайся.

— Твои слова ранят меня… — картинно приложил руку к груди царь, но вдруг замер и снова уставился на меня. — Постой! Ты же живой! Я сразу не понял, но сейчас ясно ощущаю, как бьётся твоё сердце! Астерион! Ты нашёл путь в обход Цербера и привёл сюда смертного!

— Ещё громче ори, а то не все слышали, — я нахмурился, но Сизифа это ничуть не напугало.