— Клянусь Арбану, покровителю странников и Идущих, что в течение года буду защищать спину Эдриана Гирита, делить с ним пищу и трудности, сокровища и раны. Не предам, не брошу в битве, не подниму на него свой меч или иное оружие — если только он не сделает этого первым, или не попросит меня об этом. В том порукой моя честь, моя жизнь, моё имя. Мена, Арбан. Мена, Эдриан, — она подняла вверх свою пластину Идущего, демонстрируя, как один из иероглифов Мены перестал сиять легким небесно-голубым светом.
Я взял свою пластину и повторил клятву Диомеды. Вообще она вроде должна была быть более массивной и менее пафосной, похожей скорее на юридический документ, чем на то, чем она являлась — клятвой богу, ни больше, ни меньше. Но раз уж соратница решила совершить Мену в таком формате... ладно. Мне не сильно принципиально. А она вон, аж пышет плохо скрываемой радостью.
— Мена засвидетельствована, группа создана, — старик потер бровь в некоторой задумчивости, бросив странный взгляд на расправившую плечи Диомеду. — В таком случае, у меня к вам остался лишь один вопрос. Добровольный взнос.
— Добровольный?
— Поскольку в Гильдии Идущих рады всем, в том числе бедным и пока не способным заплатить за себя странникам, то взнос при вступлении не является фиксированным и даже обязательным, — старик возвел глаза к потолку, скучным тоном повторяя наизусть заученный текст. — Тем не менее, каждый индивидуальный артефакт имеет себестоимость около двух Мраморных монет, кроме того, каждому филиалу Гильдии требуются существенные суммы для того, чтобы функционировать, оплачивать содержание здания, гостиницы и полигона, а также платить зарплаты персоналу, который...
— Все-все, мы поняли, — торопливо произнес я.
Открыв системное окно, невольно поморщился, но переслал дряхлому вымогателю две Мраморных монеты. Черт с ним, артефакты, действительно, стоят денег.
— Жадность не красит юных адептов... — печально произнес старикан, заставив меня возмущенно подавиться набранным в грудь воздухом. Впрочем, спустя секунду он резко оживился. — А вот щедрость юных адепток заставляет трепетать мое старое сердце от радости!
Вот же старый хрыч. Это ж сколько ему закинула Диомеда, что у него теперь улыбка с лица не сходит?
Глава 11