Богоборец

Напрасно она попыталась. Видно было, что он не согласится. Честно говоря, мне кажется, что титан времени лгал, когда говорил, как сильно он мечтает оказаться в Ойкумене. Когда-то давно — может быть. Но время властно даже над повелителем времени. Его страх никуда не ушёл, и он оказался сильнее желания вырваться. Однако я не отчаивался. Кеос, Иапет и Гиперион выглядели ошеломлёнными, но в то же время на их невыразительных лицах мелькала тень задумчивости.

— А вы что скажете? — спросила Кера. — Вы тоже боитесь вновь увидеть живое солнце вместо чёрного глаза Тартара?

Титаны задумчиво переглянулись.

— Я хотел бы увидеть, как живут потомки моих потомков. Мне было бы интересно увидеть сыновей и дочерей. Ведь они не вернулись в Тартар, значит, живы?

— Некоторые живы, — кивнула Кера, — Атлант обратился в горы и леса, если он проснётся, ничего хорошего из этого не выйдет. Прометей мучился на скале, наказанный Зевсом, тридцать тысяч лет. После того, как один герой его освободил, он ушёл в неведомые звёздные пределы. Сказал, что возвращаться не желает, но, если люди когда-нибудь смогут его догнать — будет рад. Смертных он любил больше, чем кто-либо из нас. И они его любили. Менетий блуждает в Эребе[6], он сбежал туда сразу после Титаномахии. Последний, Эпиметий, прожил жизнь смертного. Полную приключений, конечно же, да и его жёнушка[7] для меня много хорошего сделал. А когда устал, просто спустился в Аид и искупался во всех пяти реках.

— Ну и зачем тогда мне туда идти? Сыновей нет. Месть свершилась и без нас. Здесь и без того неплохо.

— Месть не свершилась, — поспешил вставить я. — Где же она свершилась, когда вы находитесь в той же тюрьме, что и те, кто вас сюда сбросил? Вот если вы займёте их место — это будет совсем другое дело. Вы ведь так и не смогли захватить Олимп — так теперь у вас есть такая возможность. Только нужно уничтожить того, кто уничтожил ваших врагов.

— А что? — поднял голову молчавший до этого Кеос. — Сын твой, Иапет, говорил, что они интересные, да я и сам теперь вижу. Вот хоть у этого — очень интересная жизнь, правда? Если и другие такие же есть, будет забавно с ними поиграть. И наши слуги слегка застоялись, вы разве не видите? Глядишь, если мы откажемся, а они об этом узнают — беда случится. И здесь нас предадут тогда, правда ведь?

Услышав про слуг остальные титаны задумались. Крон с насмешкой смотрел на братьев. И с завистью, конечно. Странный персонаж. Я его так и не понял. Это и не важно. Понятия не имею, достаточно ли сил у трёх титанов, чтобы победить чистого, но на большее я и не рассчитывал. Если я правильно помню, эти божества должны быть довольно сильными. Даже очень сильными. Кеос когда-то вращал Землю, Иапет может пронзить всё, что угодно и даже само пространство, а Гиперион… полагаю, ему будет интересно встретиться с чистым. Тот ведь тоже со светом играет, а Гиперион — это свет и есть. Даже забавно представить, что будет, когда он узнает. Боги ведь ревнивы, насколько мне известно.

— Ну что, собрались, братья? — выдержав паузу спросил Крон. — Всё решили, так понимаю? Хочу только напомнить, что мы здесь не по своей воле сидим. Как вы собираетесь пройти мимо гекатонхейров?

Титаны снова переглянулись и приуныли. Кажется, об этой маленькой детали они забыли. Я и вовсе не знал, пришлось просить объяснений у Керы и Гекаты.

— Да, с нашими несчастными старшими всё сложно. Они — первенцы, первые рождённые. Они охраняют пленников Тартара, и договориться с ними будет сложно, — вздохнула Геката.

— Почему? — не понял я. — Если те, кто поставил их охранять, теперь сами в Тартаре. И потом, Кера же говорила, что нас с ней никто не станет задерживать?

— Их никто не «ставил охранять», — качнула головой Кера. — Они добровольно взяли на себя эту обязанность. Они, как и Крон, многие тысячи лет мечтали о свободе, но слишком привыкли быть здесь, вдали от Ойкумены. Они больше не могут находиться там — слишком велика их мощь. Поэтому они здесь. И они умеют выполнять свои обязанности. Что касается нас — да, нас они действительно не тронут, потому что мы не принадлежим Тартару. Но к нашим спутникам это не относится.

— А если как-то договориться? — спросил я.

Все присутствующие дружно расхохотались, как будто я ляпнул что-то очень смешное.

— Посмотрела бы я, как ты это сделаешь, — сквозь смех ответила Кера. — Это гекатонхейры, Диего. Они столь огромны, что даже братья для них лишь незначительные букашки. Ты даже представить не можешь их величие и мощь, а самое неприятное, что при всей этой мощи они удивительно ловкие. Даже такие букашки, как мы могут не пройти мимо них.

— Ага, — довольно кивнул я. — То есть, дай я сформулирую. Плана, как отсюда выбраться, ни у кого из вас нет. Мы просто так припёрлись в это мрачное местечко? Просто поболтать со старыми приятелями, да? А вытащить отсюда всё равно никого невозможно? И я как последний идиот на это согласился в то время, пока там чистый добивает мою семью?!