Он взял ее за руку, хотя они все еще не решались посмотреть друг другу в глаза. Оба смотрели вниз, на дюны и шумящий прибой. Во мраке холмы песка светились, словно кости мореплавателей, погребенные под ними.
— Я хотел бы, чтобы ты осталась. И чтобы ты познакомилась с Наиной. Она тебе понравится.
— Естественно.
— Я серьезно. Она понравится тебе.
— Разве у меня есть выбор? Пока караван не прибудет, мы вынуждены будем как-то терпеть друг друга.
— Не будь несправедливой, — он отпустил ее руку и потер глаза. — Это наша вина, а не Нанны.
— Мне не нужно было сюда приезжать.
— Не говори чепухи, Сендрин! Я тебя очень люблю, ты же знаешь.
— Скажи: сестренка, — и я сломаю тебе нос.
Элиас тихо засмеялся.
— Такой ты мне больше нравишься. Ты изменилась за последние два года. Я думаю, ты гораздо лучше приспособлена к этим местам, нежели думает твой капитан.
— В качестве невесты контрабандиста?
— Почему нет? — ухмыльнулся он. — В деревне есть много приятных мужчин. Один, к примеру, даже изучал философию. Понятно, что он старый, и у него деревянная нога, некоторые даже утверждают, что он немного сумасшедший, — но вы определенно подошли бы друг другу…
— Ты должен позаботиться о приданом.
Его ухмылка стала еще шире.
— Об этом можешь не беспокоиться.
Она никогда не смогла бы действительно злиться на Элиаса, для этого она была слишком к нему привязана. Вместе они пережили многое. Какое право она имела упрекать его в том, что он встретил и полюбил другую женщину? Ее собственные слова пришли ей в голову: такое случается. Она улыбнулась, ей хотелось, чтобы это выглядело так, будто она сердится.
— Тебе не мешает то, что ты изменил своей жене? — спросила она.
Элиас скривился.
— О, большое спасибо, Сендрин! Чудесные ощущения, правда. Прекрасно, что ты сыплешь соль на рану. Это именно то, в чем я больше всего нуждаюсь в настоящий момент.
— Что ты хочешь от меня услышать? Что мне очень жаль, что я соблазнила тебя?
— Ты не соблазняла меня. — Он повернулся к ней. — Давай прекратим это. Пойдем в дом. Скоро станет холодно.
— Можешь спокойно идти. Я хотела бы еще немного посидеть здесь.
— Одна, как я понимаю.
Она молча кивнула, и Элиас поднялся.
— Будь осторожной, не простудись.
— Как настоящий старший брат!
Элиас пожал плечами и скрылся в доме.
Сендрин, однако, продолжала смотреть на море и искать в темноте горизонт. Луна отражалась на гребнях волн, как серебро, сверкающее во мраке.
Часы, проведенные в постели, еще раз промелькнули перед ее мысленным взором. Она хотела испытать чувство стыда, но ей это не удавалось, Она должна была бы сожалеть о случившемся — из-за Нанны, возможно, также из-за себя самой, — но она еще слишком хорошо помнила о том, что было раньше между нею и Элиасом. Пусть с тех пор прошло два с половиной года, но сейчас ей казалось, будто они не виделись самое большее несколько дней.
А как же Адриан? Она любила его, и ее поцелуи при прощании были искренними. Такие ли у них взаимоотношения, чтобы речь могла идти об измене? На этот вопрос она сегодня не могла дать никакого ответа. Собственно говоря, и так все было хорошо. Так было легче не замечать спазмы в животе и комок в горле.
Элиас был прав, когда говорил, что она изменилась. Наверное, перемены произошли уже вскоре после ее прибытия на Юго-Запад, но Сендрин осознала это только тогда, когда на своих руках доставила маленького мальчика в Виндхук. О да, она изменилась, и она спрашивала себя, не ее ли видения были одной из причин этого. Ей казалось, будто те события, которые она видела, нет, которые она
Но было еще кое-что. Когда Элиас сказал ей, что женат, она на несколько секунд почувствовала к нему глубокую ненависть.
И теперь она спрашивала себя, может быть, Енох, город братоубийцы, существовал не только в давние времена в пустыне?
Может, в своих видениях не она приблизилась к городу, а он настиг ее?
На следующее утро она проснулась и увидела, что брат накрыл для нее завтрак в маленькой кухне. Аромат кофе витал в воздухе. Самого Элиаса нигде не было видно.
За окнами висел плотный туман, который пригнал сюда, в пустыню, ветер Атлантики. Белые клубы, плотные, словно сахарная вата, снова напомнили Сендрин о ее прибытии в Свакопмунд.
Элиас вернулся домой как раз в тот момент, когда она начала мыть посуду, собравшуюся за несколько дней.
— Отлично — ты уже встала! — весело воскликнул он, войдя в дверь. — Ты не можешь себе представить, что творится в деревне. Все говорят только о тебе.
— Где ты был? — спросила она и бросила ему посудное полотенце.
Он схватил его с кривой ухмылкой.
— На рынке — по крайней мере, мы называем это так.
— Это те несколько прилавков на другой стороне деревни?
Элиас кивнул.
— Туземцы иногда достают из моря довольно интересные вещи, и большинство из них предоставляют мне право первого покупателя.
— Твоя торговля, кажется, идет успешно.
— Я доволен.
— Большинство мужчин, которых я вчера здесь видела, не выглядят способными оплатить то, что ты им предлагаешь, не говоря уже о том, что они и вовсе не горят желанием платить.