Боги слепнут

Малек ожидал, что посланец Летиции будто куда солиднее. А тут явился какой-то пройдоха. Лицо подвижное, обезьянье, не внушающее доверия, мерзавец – оттиснуто у посланца на лбу. Одет невероятно: зеленая шелковая туника, абба, расшитая золотом, островерхая шапка унизана драгоценностями (скорее всего, фальшивыми), за поясом – кинжал с золотой рукоятью. Все пальцы в перстях. Посланец то присюсюкивал, то пришептывал, и спрашивал каждые пять минут, какой лупанарий самый лучший. Сущий идиот. По первому требованию проходимец выложил сто тысяч сестерциев, но с условием, что его немедленно проводят в лупанарий. Малек согласился.

Поехали. По дороге передумали. Завернули в первую попавшуюся таверну. Там выпили. Малек хотел отказаться – партнер не отпускал. Пришлось удовлетворить просьбу нелепого посланца.

– Римляне стоят очень дорого, – бормотал проходимец. – Безумно дорого. Но я бы лично не дал ни за одного из них ни асса.

– Это точно, – подтвердил Малек.

– А сейчас мы идем в лупанарий. Вот только еще по одной. На ход ноги.

Это был уже третий ход ноги, но посланец забыл об этом. И Малек тоже.

Они выползли из таверны на карачках, чтобы тут же перебраться в соседнюю. И там тоже принять на ход ноги. Ноги, разумеется, уже не шли.

Очнулся Малек наполовину зарытым в песок. Солнце стояло в зените. Голова раскалилась. Она горела. Пылала. Если бы кто-нибудь оказал божественную милость и брызнул водой на лоб торговца живым товаром, вода бы зашипела. Но никто не собирался лить воду Малеку на лоб.

Малек застонал. Приподнялся. Кое-как освободил ноги от песка.

– Кажется, он живой, – сказал кто-то.

Кто это? Наверняка какой-нибудь дэв. Но потом Малек узнал голос посланца Летиции.

– Квинт?

– Он самый, – отозвался тот. – Хотя поначалу я думал назваться другим именем. Небось плохо тебе?

– Ужасно.

– Мне тоже, – признался Квинт. – А будет еще хуже.

– Что значит – еще хуже?

– Когда ты начнешь умирать от жажды.

– Я уже умираю.

– Так быстро? Ну ты и слабак.

Слова Квинта отрезвили Малека. Работорговец поднялся. Протер глаза и огляделся. Перед ним простирались дюны. Гребни желтого песка поднимались на западе, на востоке, на юге и севере. Вдвоем с Квинтом они сидели в неглубоком песчаном котловане. И вокруг – никого. Лишь небо над головой и в небе две черные точки. Птицы, – догадался Малек и его затошнило то ли при мысли о птицах, то ли от вчерашней неумеренности и сегодняшней жары. Но ведь несколько часов назад они были в Антиохии. Несколько часов? Или дней?

– Пить, – прохрипел Малек. – Пить, немедленно!

Квинт развел руками.

– Ни капли.

Малек в ярости прорычал и опустился на песок. Даже сквозь одежду песок жег невыносимо.

– Мы умрем, – простонал работорговец.

– Не так скоро.

– Как мы сюда попали? Нас принес дэв?

– Нет, всего лишь авиетка. Небось читал про новую машину в вестниках. Летает, как птица.

– Вранье! – рыкнул Малек, вскакивая. – Там, за горбом, автомагистраль, и таверна. Вот увидишь.

Он вскарабкался на ближайшую дюну и огляделся. Вокруг не было ничего, кроме назойливой желтизны. Несколько скал, доведенные ветром до форм совершенно безумных, извиваясь, лезли из песка каменными червями. Малек добежал до ближайшей скалы и рухнул. Поднялся, двинулся дальше, вскарабкался на следующую дюну. Опять ничего. Песок, песок…

Малек застонал и поплелся назад. Оступился, скатился в котловину. Застыл, скрючившись.

– Чего ты хочешь? Выкуп? – прохрипел работорговец.

– Ничего не хочу. Только посмотреть, как ты умрешь.

– Ты сам сдохнешь прежде.

– Я? Нет. Я – гений пустыни. Мне не нужна вода. Мне нужен песок. Я здесь живу, питаюсь песком и жарой. Это моя стихия.

Малек смотрел на своего похитителя и бессмысленно хлопал глазами.

– Разве я не приносил тебе жертвы?

– Слишком часто, – отозвался тот, кто назывался гением пустыни. – И в основном человеческими жизнями.

– Но сейчас я спас тридцать римлян от смерти! Рискуя собственной головой. А они оказались неблагодарными свиньями, задумали бунтовать.

– Я благодарю. От их имени.

Малек опустился на песок.

– Сколько ты хочешь?

– Малость. Хочу твою голову. И твое сердце.

– Ерунда. Сколько ты хочешь денег? Тысячу сестерциев? Миллион?

– Зачем мне деньги? Деньги – это песок. – Дэв набрал полные пригоршни песку, тонкие струйки потекли меж пальцев. – Видишь, сколько денег? У кого еще есть столько? Ну, скажи?

– Ты врешь! – заорал Малек. – Ты – посланец Рима и ты сдохнешь точно так же от жажды. Возьми деньги. Я отдам тебе пленников даром.

– Ты их гений?

– Я – их хозяин.

– Хозяин людей? Разве такое возможно? Только гении могли быть чьи-то хозяевами. Но ведь ты не гений.

– Ты спятил от жары. Я – Малек. Я сильнее любого гения. Я могу все.

Глаза Малека налились кровью, он весь трясся, в уголках губ скопилась пена. Казалось, еще немного и он взбесится.

– Ты можешь все? – удивился собеседник. – Тогда беги и добеги до края пустыни.

Малек зарычал и бросился на наглеца. Но тот ускользнул. Руки Малека впились в горячий песок.

– Дай мне воды, у тебя есть вода, – захныкал Малек, внезапно обмякнув и не в силах подняться. – Я знаю, у тебя есть вода, и ты пьешь тайком.