Боги Египта

Досадуя сам на себя, он собрался выйти из жилища, чтобы подождать хозяйку снаружи, но тут услышал, как женский голос напевает песенку о милом малыше. Менес едва успел отвернуться от входа и взять в руки небольшую статуэтку богини Хатхор – единственное украшение жилища, как песенка смолкла на полуслове, и женский голос окликнул:

– Эй! Что ты здесь делаешь?

Он обернулся, и оба замерли, девчонка, видно, узнала свидетеля ее преступления, а Менес от изумления. Перед ним стояло совершенство – пухлые, красиво очерченные губы, нежный овал лица, темные брови вразлет над большими миндалевидными глазами изумительного зеленого цвета, точеная шея… Простенький калазирис не мог скрыть стройность фигурки, а торчавшая из него упругая грудь так и манила прикоснуться если не руками, то хотя бы губами. Такой и раскраска сосков охрой или золотом не нужна.

Но еще больше Менеса поразили ее волосы, они были мокрыми. Девушка вымыла свой парик и надела его, не просушив хорошенько? Да и парик какой-то странный – он не уложен в прическу, рыжие блестящие локоны рассыпались по спине, закрыв ее до самых бедер.

Первой опомнилась хозяйка жилища, она тряхнула головой, отчего волна тугих локонов заходила по спине, и, стараясь не смотреть ему в лицо, поинтересовалась:

– Зачем ты здесь?

Менес обратил внимание на походку. У девушки точеная фигурка, длинные ноги с небольшими ступнями, красивые руки, но едва уловимое покачивание бедрами подсказывало, что эта задорно торчащая грудь, тонкая талия и красивые колени уже познали прикосновение мужских рук. Скульптору понадобилось усилие воли, чтобы не думать о том, чем занимается красавица помимо воровства. И чем они могли бы заняться, не будь у него задачи найти анх.

– Думаю, ты поняла, почему. Я никому не рассказал и не скажу о воровстве, но ты должна вернуть украденное.

Она резко повернулась, заставив волосы взлететь над спиной, словно стаю птиц.

– Я не краду у бедных! – Зеленые глаза смотрели с вызовом.

– Но ты украла очень ценную вещь, ты хоть это понимаешь?

Девушка демонстративно пожала плечами.

– Ну и что? Наверняка у него золотых побрякушек полным-полно.

– Только это не побрякушка, как ты назвала, а анх – символ божественной власти.

Красавица даже обрадовалась такому уточнению.

– Тем более! Значит, он этот анх уже у кого-то украл. Вот с него и спрос. – Девушка сделала выпроваживающий жест, но Менес словно не заметил. Тогда она ехидно добавила: – Не я первая.

Что-то не похоже, чтобы преступница раскаивалась. Скульптор схватил ее за запястье и, как ни пыталась вырваться, держал крепко.

– Ошибаешься, ты первая, только тебе могло прийти в голову украсть символ божественной власти у Гора!

Она обомлела, даже дергаться перестала. И без того большие глаза распахнулись в немом вопросе.

Но эту красотку просто так не возьмешь, воспользовавшись тем, что Менес ослабил хватку, она ловко вывернула руку и мгновение спустя стояла в шаге от скульптора.

– Так я тебе и поверила!

Менес разозлился:

– Мне наплевать, веришь ты или нет! Ты украла анх у Гора, и если немедленно не вернешь, будешь наказана им самим.

Девушка плюхнулась на ложе и замерла, глядя куда-то в пустоту. Менес понял, что ослаблять нажим не стоит.

– Ну, так ты отдашь анх?

– Нет!

Очень хотелось обозвать ее дурой, но Менес все еще надеялся помочь глупышке вернуть символ, чтобы избежать наказания.

– Почему?

– У меня его нет, – пробормотала девушка.

– А где он? – скульптор старался быть терпеливым и разговаривал с девчонкой, как с нашкодившим ребенком. Наверняка она таковой и была. Небось сбежала из дома, соблазненная враньем о легкой добыче расхитителей гробниц. Они же не рассказывают о мести тех, кого обокрали, о страхе и о том, что живут жизнью отверженных.

Но перевоспитывать девчонку сейчас не время, нужно добиться от нее возврата анха, пока Гор не узнал, чьих это рук дело.

– Отдала.

– Кому?

– Чего пристал? Какое тебе дело?

Девушка предусмотрительно держалась от Менеса подальше, чтобы снова не попасть в капкан его сильных рук, видно, усвоила, что пальцы у скульптора как клещи.

– Я тебя в последний раз спрашиваю: где анх? Ты украла божественный символ у бога и можешь быть за это жестоко наказана. Это не золотая игрушка, а символ власти.

Сказал и подумал, что зря так напирает на божественность, мало ли что той дурехе придет в голову? Лучше бы просто объяснить, что анх дорог его владельцу и тот готов щедро заплатить.

– Ты получишь щедрую плату, если вернешь украденное.

– Сказала же, что отдала.

– Отдала или продала?

– Ну, продала, какая разница?

Менес почувствовал некоторое облегчение. Тот, кто купил анх у девчонки, продаст его за большие деньги. Сейчас скульптор был готов потратить все свое золото, чтобы вернуть анх Гору. И заодно выручить девчонку.

– Большая. Кому продала?

– Скупщику.

– Говори, где живет и как зовут.

Он все же сумел вынудить ее признаться в продаже и назвать имя того, кому продала анх.

– Пойдем, я попытаюсь выкупить анх у твоего скупщика.

– Не продаст, – теперь девчонка выглядела мрачной.

– Почему?

– Он урод.

Менес поморщился:

– Меня не волнует его внешний вид.