Почему фараон Тутмос I решил напасть на царство Миттани, расположенное так далеко на севере? Не потому ли, что это хурритское царство под управлением арийских правителей имело некое отношение к угнетению Египта во время оккупации «больших гиксосов»? Центральная часть Нахарина находилась почти в тысяче километров к северу от Египта. Фараоны еще никогда не отправлялись в такой дальний военный поход. Так почему же? Единственное объяснение решимости египтян покарать далеких правителей Миттани заключается в том, что их экспедиция была актом возмездия.
Перед археологами стоял и другой вопрос: почему египетская армия, недолюбливавшая морские просторы, намеренно отказалась от сухопутного похода через южный Ханаан (по
Ахмос са-Ибана, сражавшийся под командованием трех фараонов XVIII династии, умер в преклонном возрасте. Он сыграл свою роль в изгнании ненавистных гиксосов и увидел, как его родной Египет отвоевал Нижнее Царство у чужеземцев. Трехсотлетний кошмар, начавшийся перед Исходом израэлитов, наконец закончился, и теперь старый воин мог упокоиться с миром.
«Я стал стар и достиг конца своих дней. Обласканный и любимый [моим господином], как и прежде, я [покоюсь] в гробнице, которую сам построил…»
Я привел так много выдержек из автобиографии Ахмоса са-Ибана, потому что они наполняют реальным историческим содержанием затяжной конфликт между фиванскими фараонами XVIII династии и их противниками — гиксосами и кушитами. Кампания по выдворению чужеземных захватчиков из Египта и их преследованию вплоть до тех мест, откуда они пришли, продолжалась десятилетиями на протяжении пяти царствований (от Секененра Таа-кена до Тутмоса I). Тутмос III завершил дело, установив контроль над Южным Ханааном в последнее десятилетие своего правления. Но фундамент империи Нового Царства был заложен во время непрерывного пятидесятилетнего конфликта, предшествовавшего его царствованию. В течение следующих пятисот лет чужеземцы (на этот раз ливийцы) не могли оккупировать Черную Землю и править ее народом. Фараоны Нового Царства постарались, чтобы границы Египта были защищены широкой буферной зоной их северной империи в Ханаане (включая земли Ливана, Южную Сирию, Филистию и Израиль).
Автобиография Ахмоса са-Ибана дает нам широкую панораму событий во время изгнания гиксосов, но есть другой крошечный текст, который содержит волнующие детали, отсутствующие в повествовании командира боевой ладьи, хотя и легко читаемые между строк. Долгожданный миг наступления свободы для Египта описан в трех коротких столбцах иератического[28]текста, написанного на полях папируса, датируемого тридцать третьим годом правления гиксосского царя Аусерра Апопи. Эта запись на полях несомненно появилась позднее, чем первоначальный текст папируса (математический трактат). Еще в 1986 году Ханс Гёдике предположил, что она датируется правлением Ахмоса, основателя XVIII династии{98}. Текст гласит:
«Год 11, второй месяц Шему (сезон разлива). Его Величество вошел в (город) Иуну».
Проплыв (и, возможно, сражаясь по пути) на север от Фив, Ах-мос со своей армией достиг древнего города солнцепоклонников Гелиополя (Иуну), где сейчас находятся северо-восточные пригороды Каира. Он должен был захватить Мемфис, расположенный южнее, и теперь направлялся к Восточной дельте для осады гиксосской цитадели Авариса, уже предпринятой его братом десять лет назад. Как мы помним, Ахмос са-Ибана сообщает о том, что «город Аварис был осажден» и впоследствии «разграблен». Однако Манефон раскрывает гораздо более сложную и интересную картину. Судя по всему, египтяне были вынуждены заключить договор с правителями гиксосов, прежде чем смогли захватить крепость чужеземцев, потому что стены Авариса оказались слишком мощными для штурма.