На рынке булгар тоже было немало. У Ильи на булгар имелся зуб – с тех времен, когда они туда с Богуславом плавали. Ну и потом, когда во время большого похода Владимира там ранили Богуслава. Ранил, правда, не булгарин, а Габдулла Безотчий, наемник. Брат поправился, Габдулла был бит великим князем, стал его ближним защитником и вообще с булгарами нынче мир, дружба и безмытная торговля. Но не любил Илья булгар, и всё тут. Даже после того, как брат побил Габдулку на Божьем суде.
А Акиба со своими как раз в Булгарию плыл. И дальше, уже по Хвалынскому морю – в Шемаху. Так что с булгарами в Муроме торговать Акибе неинтересно.
Впрочем, и кроме булгар здесь было довольно продавцов-покупателей. На железо, что Илья у «сварожича» взял, а потом Акибе продал, в Муроме спрос был. Две лучшие кольчуги люди наместника взяли. И подороже, чем Акиба Илье заплатил.
Илья не огорчился. Он не купец. Воин. К воину гривны сами приходят.
Пока хузары торговали, Илья направился в гости к наместнику. Кремль в Муроме не мал, двор просторен, а гридь – уважительна. Особенно после того, как Илья назвался.
Его тут же принял с почетом сам наместник. Увел к себе в личные покои – разговаривать.
Наместник хоть и ставлен был не Киевом, а черниговским князем, но о родне Ильи не просто слыхал, а был лично знаком и с князь-воеводой, и с его обоими сыновьями.
А с Богуславом так и виделся недавно, поскольку тот ходил мимо городка не раз, и последний – нынешней весной. Имя у наместника было непривычное: Емыш.
Емыш расспросил о Владимире, о Серегее, вообще о делах киевских. Илья поведал, что знал. Поинтересовался, как тут, в Муроме, добро ли?
Наместник заверил: милостью князя Владимира – совсем хорошо. Людей торговых много. Правда, булгары да русь безмытно торгуют, но и других немало. Да и рыночный сбор все платят, как же без этого? Но не жалуются. Ходить по Оке нынче спокойно.
– Так уж и спокойно? – усомнился Илья. Леса вокруг богатые, а где леса, там и люди лихие.
– Выше по реке, бывает, вятичи озоруют. А здесь мы всех бьем, – заверил наместник.
Но как-то уж слишком пылко заверил. Илья хоть и молод, а чуял, когда собеседник лукавит.
Однако вопросов больше не задавал. Не его дело.
Затем, как водится – пирушка. Подняли чару за Ильеву родню, за великого князя Владимира, за князя черниговского Фарлафа, потом за гостя славного, княжича и гридня киевского, потом за хозяина, потом за всю славную гридь…
В общем, когда на следующее утро пришел Стриж, Илья спал в обнимку с двумя теремными девками и просыпаться не пожелал, кинув в Стрижа кувшином из-под меда.
Стриж кувшин поймал, поставил на пол и вернулся на лодью без Ильи.
Однако, посовещавшись, хузары решили без него не отплывать. Тем более место не дикое: есть где поразвлечься денежным гостям.
Развлеклись. Режей учинил драку с охранником местного богатея. Девку не поделили. Режей купца побил. Сильно. Купец пожаловался наместнику, наместник глянул на Режея…
Да и сунул его в яму, назначив аж три гривны выкупа.
Илья об этом узнал, когда пришел на лодью.
Акиба деньги приготовил, но был возмущен. Три гривны! А ведь у побитого – никаких увечий. Синяки одни.
– Пойдем, – сказал ему Илья. – Я поговорю с наместником.
Наместник Емыш удивился. Не знал, что Илья и угр на одном корабле приплыли. Поинтересовался: что общего у киевского княжича и злобного угра?
С угром – ничего, а вот с хузарами – родство, пояснил Илья. Сестра его замужем за Йонахом, сыном Машега.
– Эти что ж, тоже твои родичи? – поморщился наместник. Видно было, что хузар он тоже недолюбливает.
– Дальние, – соврал Илья. – Но речь не о том. Речь о справедливости. Вот Йонах слыхал, что не угр был зачинщиком драки? Так ли это?
– Видаки наши говорят – угр начал, – возразил наместник.
– Допустим, – не стал спорить Илья. – Хотя проверить надо. Угр вашим чужак, а побитый – земляк. Могли и соврать.
– Ты что ж, киевлянин, решил на моей земле дознание вести? – Всё дружелюбие наместника улетучилось.
– Как можно! – отказался Илья. – Тебя здесь Правду хранить поставили. Тебе и судить. Да только у нас в Киеве, да и в Чернигове, как я слыхал, за побитую харю и помятые бока вольного человека виры не берут. Что ж, тогда каждого смерда, что другому смерду нос разбил, на княжий суд волочь?
Стоявшие поблизости отроки захихикали. Наместник глянул на них сурово:
– За кровь отвечать надо!
Говорили они во дворе Детинца, и разговор у них шел интересный, так что к отрокам, что сопровождали наместника, прибавились другие дружинники. Уже с дюжину набралось.
– Так кровь они оба друг другу пустили, – возразил Илья и вдруг заметил, что подражает батиной речи. Говорит так же солидно, весомо и по делу. Заметил и порадовался. – А кто зачинщик, узнать нетрудно.
– Это как же? – нахмурился наместник.
– А по обычаю, – жизнерадостно сообщил Илья. – Перекресток у вас найдется?
Емыш не понял. Нахмурился еще больше…
– Само собой найдется! – заявил кто-то из дружинных. Другие поддержали одобрительными возгласами.
Наместник сообразил, о чем речь, и замотал головой:
– Не наш это обычай! Дикий, поганский!