Богатырь

Сабля скрежетнула по панцирю. Вскользь. Разбойник выругался. По-лехитски.

– Ты не Соловей?

– Я – Зибор, – пропыхтел лехит, пытаясь прижать Илью к поваленному стволу. – И я – твоя смерть!

– Не сегодня! – возразил Илья и уже без опаски ударил в полную силу. Лехит сумел защититься, но при этом едва не упал – каблук попал в ямку. Кажется, он удивился. Ненадолго. Следующий удар обрушился ему на левое плечо. Клинок разорвал кольчугу и на пядь вошел в тело.

Кажется, лехит собирался драться дальше, но Илья пнул его ногой в живот, опрокинув на спину, и забыл о нем, потому что увидел заходящих справа разбойников, уже натягивающих луки!

– Берегись! Справа! – взревел он, прыгая за дерево, в которое тотчас впились сразу две стрелы. И снова – вскрики. Оттуда, где укрылись его дружинники.

Илья помянул бесов, поймал острием меча ножны, намереваясь снова взяться за лук…

И что-то будто толкнуло в затылок. Илья мгновенно, хотя ему показалось, что очень медленно, начал разворот…

Чтобы увидеть еще одного воина в стальной броне. Почти такого же высокого, как он сам, глядящего со злой усмешкой…

И натягивающего лук, чтобы всадить бронебойную стрелу в упор.

Илья успел увидеть и эту усмешку, и – очень отчетливо – наконечник стрелы, уходящий назад по мере натяжения тетивы. Весь этот крохотный кусочек времени, умещающийся между двумя ударами сердца, тонкий и смертельный, как сходящееся в острие жало меча.

Стрела уходила назад, а Илья уже падал на бок, роняя лук, выдергивая уже в падении полувложенный клинок, выбрасывая руку, не глядя, потому что смотрел только на граненый блестящий наконечник. Такой знакомый. Точно такой же, как когда-то достала матушка из его спины.

Они ударили одновременно. Клинок по ногам стрелка. И стрела – в кольчугу Ильи.

Клинок достал совсем слабо. Не рубя даже, а разрезая, потому что Илье пришлось изо всех сил тянуться, чтобы хоть чуть-чуть достать.

Стрела – во всю силу мощного лука. В упор.

Илья услышал звонкий удар, такой сильный, что его опрокинуло навзничь. Падая, Илья напрягся в ожидании боли…

Но боли почему-то не было. И боковым зрением Илья увидел кое-что еще.

Как валится на спину стрелок.

Приложившись лопатками оземь, Илья мгновенно подтянул ноги и рывком встал на ноги. А боли всё не было. Взгляд вниз: стрела, почти по оперение вошедшая в кольчугу. И еще будто что-то постороннее упирается ему в живот.

Боли не было. Но Илья знал – так бывает. Боль придет позже…

Отвлекся на миг и чуть не поймал еще одну стрелу, потому что враг уже стоял на коленях, поднимая лук…

Илья прыгнул вперед, на стрелка и сорвал стрелу прямо с тетивы. Древко хрустнуло. Илья так и рухнул на противника с обломком, увидел ощеренное лицо… И не раздумывая, поскольку другого оружия все равно не было, воткнул наконечник в глаз врага.

Ох как тот заревел!

И сразу еще один вопль. Еще более истошный:

– Соловей! Соловья сбили! Бежим!!!

Враг вырвал стрелу… вместе с глазом.

Но Илья тут же прижал его руки к земле:

– Ты – Соловей?

Враг молчал. Пол-лица – в крови, по-варяжски длинные усы, короткая острая бородка, какую ни один варяг не отпустит, тоже в крови. Смотрел злобно оставшимся глазом. Встать даже не пытался. Не смирился. Просто выжидал.

– Отдыхай, – посоветовал Илья, выпустил левую руку разбойника и сразу же приложил его кулаком в ухо. С силой, достаточной, чтоб разбойник в ближайшее время никого не беспокоил.

А стрелы больше не свистят, однако.

Вернее, свистят, но не здесь, а подальше.

Илья вложил меч в ножны и посмотрел вниз, на живот. Подумал: кровь не течет. Это плохо. Значит, внутрь уходит. А боли всё нет. Илья тронул черенок стрелы. Нет, не больно совсем. И тут он увидел наконечник стрелы, разорвавший кольчугу с другой стороны. Чистый наконечник.

Еще не веря, Илья потянул за черен и не без труда вытащил стрелу. Потом задрал кольчугу. Новую кольчугу, которую ему дал отец взамен той, что стала тесна. Эта тесна не была. Висела свободно.

Задрал и увидел две дырки от стрелы. И разорванный в клочья подкольчужник.

* * *

– Вот, княжич, смотри, кого мы нашли! – Пара отроков подвела к Илье… священника. Черные одежды, серебряный крест на груди. Удивительно, что крест никто не тронул.

– Благослови тебя Господь, сын мой! – с сильным ромейским акцентом пробормотал священник, осеняя Илью Крестным Знамением. Илья заметил на его запястье красные рубцы от пут.

– Где его нашли?

– Я увидал! – воскликнул Миловид. – Его связали и на дороге бросили! Счастье, что кони не стоптали.

– Хитро, – пробормотал Илья.

Увидав священника, они бы точно остановились. И тогда – конец. Хитро! Умеет Соловей устраивать ловушки.

Умел.

Только что Илья спутал ему руки, а ноги… Ноги просто перевязал. Меч Ильи, если б рубил в полную силу, снес бы татю обе ноги зараз. Но меч не рубил, он резал. И очень, очень удачно. Острейшее лезвие прошло неглубоко. Два-три вершка. Но хватило, чтоб вскрыть и сапожки из мягкой кожи, и сухожилия над пятками. Рана не смертельная. Когда заживает, человек даже ходить может. Недалеко. Нурманы так, бывает, беглую челядь наказывают.

Значит, священник…