Бог Войны (ЛП)

— А если я отдам тебе весь Вилтунскир? — спросил он.

Я пораженно уставился на него и не нашел, что сказать. Когда он смотрел на меня, казалось невозможным, что это я его вырастил, защищал, даже любил как сына. Он обрел уверенность и ничем не напоминал мальчика, которого я знал. Он стал королем, и его амбиции простирались на всю Британию, а может, и дальше.

— Вилтунскир — одно из богатейших графств Инглаланда, — снова заговорил он. — Ты можешь получить его, а с ним бо́льшую часть земель Этельхельма. — Я продолжал молчать. Этельхельм Младший, олдермен Вилтунскира, был моим врагом и человеком, оспаривавшим права Этельстана на трон Уэссекса. Этельхельм проиграл и умер, и его состояние перешло к королю. Громадное состояние, и Этельстан предлагал мне бо́льшую его часть, огромные поместья во всех трех королевствах, огромные дома, полные дичи леса, пастбища и сады, города с преуспевающими торговцами. Мне только что предложили все это или бо́льшую часть. — Ты станешь величайшим после короля лордом Инглаланда, — улыбнулся Этельстан.

— И ты отдашь все это язычнику?

Он улыбнулся.

— Прости, но ты стар. Ты будешь наслаждаться богатством год или два, потом его унаследует твой сын, а он христианин.

— Который сын? — резко спросил я.

— Тот, которого ты зовешь Утредом, конечно. Его здесь нет?

— Я оставил его командовать гарнизоном в Беббанбурге.

— Он мне нравится! — с воодушевлением сказал он. — Всегда нравился!

— Вы росли вместе.

— Именно так! Мне нравятся оба твоих сына.

— У меня только один сын.

Этельстан пропустил это мимо ушей.

— И я представить не могу, чтобы твой старший хотел унаследовать что-нибудь материальное. Епископ Освальд желает не земного богатства, а только милости божией.

— Тогда он весьма необычный священник, — проворчал я.

— Да, он такой, и он достойный человек, лорд Утред. — Он задумался. — И я ценю его советы.

— Он меня ненавидит.

— И кто в этом виноват?

Я хмыкнул. Чем меньше я буду говорить о епископе Освальде, тем лучше.

— А что ты получишь взамен богатств Вилтунскира? — спросил я вместо этого.

Он на мгновение замешкался.

— Ты знаешь, чего я хочу.

— Беббанбург.

Он поднял обе руки.

— Ничего не говори, лорд Утред! Ничего сейчас не говори! Но да, я хочу получить Беббанбург.

Я повиновался его приказу ничего не говорить и порадовался этому, потому что первым порывом было гневно отказаться. Я нортумбриец и посвятил свою жизнь возвращению Беббанбурга, но одновременно с этим порывом пришли и другие мысли. Король предлагал мне такое огромное богатство, что Бенедетта будет всегда жить в роскоши, которой она достойна, а сын унаследует состояние. По всей видимости, Этельстан почувствовал мое замешательство, поскольку поднял руки, призывая к молчанию. Ему не нужен был скоропалительный ответ, он хотел, чтобы я подумал.

Он так и сказал.

— Подумай об этом, лорд Утред. Через два дня мы разъедемся. Короли уедут, монахи вернутся в Дакор, а я отправлюсь на юг, в Винтанкестер. Завтра мы закатим большой пир, и ты дашь мне ответ. — Он встал и подошел ко мне, протягивая руку, чтобы помочь встать. Я позволил ему поднять себя на ноги, и он обхватил мою руку ладонями. — Я в большом долгу перед тобой, лорд Утред, возможно, в большем, чем когда-нибудь смогу выплатить, и я хочу, чтобы в то время, что тебе осталось на этой земле, ты был рядом, в Уэссексе, был моим советником! — Он улыбнулся, давая волю своему обаянию. — Как ты когда-то заботился обо мне, — мягко сказал он, — я позабочусь о тебе.

— Завтра, — хрипло каркнул я.

— Завтра днем, лорд Утред! — Он хлопнул меня по плечу. — И приводи с собой Финана и твоих ручных братьев-норвежцев! — Он зашагал к лошадям, оставленным у слуги за стенами старого форта. Внезапно он обернулся. — Обязательно возьми своих друзей. Финана и норвежцев! — Он ничего не сказал о том, что Эгиль сопровождал меня вопреки королевскому приказу привести только тридцать человек. Казалось, он не возражал. — Приводи всех троих! — крикнул он. — А теперь — охота!

Христиане рассказывают, как дьявол привел их пригвожденного бога на вершину горы и показал ему все царства мира. Все они будут принадлежать ему, пообещал дьявол, если он просто преклонит колено и поклянется в верности. И мне, в точности как пригвожденному богу, предложили богатство и власть. Пригвожденный бог отказался, но я — не бог, и меня одолевало искушение.

* * *

Я понимал, что Этельстан будто играл в тафл. Он двигал фигуры по клеткам, чтобы захватить самую главную фигуру и выиграть, но, предлагая мне Вилтунскир, он также пытался убрать меня с доски. И конечно, меня одолевало искушение. Во время охоты он продолжил меня соблазнять, небрежно сказав, что я останусь лордом Беббанбурга.

— Крепость и поместье навеки твои, лорд Утред, я лишь прошу позволить мне оставить там гарнизон и командующего. И только пока мы не заключим мир со скоттами! Как только эти разбойники докажут, что будут соблюдать свою клятву, Беббанбург навеки отойдет твоей семье! Всё будет твоим!

Он одарил меня ослепительной улыбкой и пришпорил коня.