Пока Костя отсутствовал в поисках рюмок и новой бутылки, Б. О. спросил:
— Отчего умер его отец? Я забыл...
— Сердце, — напомнила она. — Временами он пил. Тогда они с Митей, судя по всему, хорошо попили. В его возрасте — и такие нагрузки... Наверное, после возвращения из бани, где они отдыхали, решил еще добавить перед сном — его так и нашли: сидел в кресле, а на полу — пустая бутылка из-под коньяка.
— Коньяка?
Костя стоял в дверях с бутылкой и парой рюмок для гостей.
— Ты сказала — коньяка?
— Да, а что?
Он лет тридцать, как не пил коньяк... Аллергия. Начинал задыхаться. Он пил только водку. —
Возникла долгая пауза.
— По всей видимости, Павел Емельянович все-таки зашел к Дмитрию Сергеевичу сыграть партию в шахматы, — нарушил молчание Б. О. — Но его там не ждали.
Он достал из кармана куртки тетрадь в коленкоровом переплете, протянул Косте:
— Извини, я взял это на время. Надо было кое в чем разобраться. Теперь прочти. На последней странице.
Дочитав до конца, Костя постоял, тупо глядя в распахнутое окно, где ему не с кем было посоветоваться, и Бася видела, как из его глаз уходила похмельная муть. Наконец он окончательно протрезвел, до крови закусил губу и с размаху шарахнул полную бутылку водки о дверной косяк.
— Нет-нет, — мягко возразил Б. О., рассматривая остро оскалившуюся "розочку", торчащую из его кулака. — Так ты ничего не добьешься. Из тебя просто сделают отбивную — это в лучшем случае. Это народ профессиональный, — он осторожно дотронулся до заклеенной пластырем брови. — Поверь мне, я знаю.
— А как же тогда?
— А так, как я скажу. У меня, кстати, действительно возникли проблемы чисто инженерного свойства. С полосой препятствий, например, еще Кое с чем. Садись. Поговорим. Подумаем. Не беспокойся, — произнес он, заметив Костино замешательство. — В суд на них я подавать не собираюсь. Мы сами будем их судить, по-нашему, по-степному. Возможно, это внешне будет смахивать на тот правопорядок, который исповедовала наша большая степь в те славные времена, когда по ней гуляла пугачевская вольница, но, к сожалению, в нашей стране пока иного не дано.
Покинули они Костину дачу часа через два. Хозяин проводил их до бани.
— Знаете, ребята, мне впервые заказывают проект карточного домика из стальных конструкций.
— Из стальных, бетонных, пластиковых — какая разница? — сказал Б. О., открывая дверь бани. — Это не важно.
— А что важно? — спросила Бася.
— То, что всякий карточный домик в один прекрасный момент падает. Дело за малым — рассчитать этот момент.
— Уж как-нибудь рассчитаем, — обнадежил Костя. — Уж как-нибудь.
Ближе к ночи она попросила Б. О. разжечь камин. Он сел на кровати, недоуменно посмотрел на нее:
— Что, опять тебя знобит?
— Нет.
— Тогда зачем? И так жарко...
— Хочу еще раз посмотреть, как ты это делаешь.
Он усмехнулся, встал, собрал поленья, сложил их в камине. Чиркнул спичкой, опустил ее к дровам. Скоро поленья оплели языки огня.
Б. О. вышел и через минуту вернулся с ноутбуком, который валялся на заднем сиденье в машине, и со своей походной сумкой на длинном ремне.
Она с оттенком удивления следила за тем, как он откидывает крышку с монитором, включает компьютер, с минуту сидит, глядя в потолок, а потом принимается быстро набивать какой-то текст.
— Внезапный порыв вдохновения? — спросила она, поднимаясь с дивана.
— Не мешай! — отмахнулся он.
—А что ты там долбишь?
— Составляю пригласительное письмо на наше шоу... Не сбивай меня с мысли.
Она свернулась калачиком, натянула на себя плед и задремала под ласковый плеск клавиатуры.
— Готово!
Бася открыла глаза, моргнула, зевнула и еще несколько минут нежилась под пледом, приходя в себя. Б. О. скопировал файл, вытащил дискету, положил ее рядом с компьютером. Она встала у него за спиной, обняла, навалилась грудью ему на плечи.
— Покажи.
В мониторе появились ровные строчки текста.
"Уважаемый Виктор Константинович!
Вот по какому поводу мы рискнули Вас потревожить. Ваш бывший коллега Игорь Всеволодович рекомендовал нам Вас как человека порядочного и честного. Такая рекомендация дорогого стоит, учитывая нравы, царящие в нашей степи. Комментарии и своего рода путеводитель по документам, которые Вы найдете на дискетах и магнитооптике в этой маленькой посылке, содержатся в конце нашего послания. Возможно, эта информация Вам пригодится. Вы присовокупите ее к имеющимся у Вас материалам и сдадите в архив.
Почему в архив? Потому что это дело закроем мы. Мы никого не представляем, мы вольные степные жители... Я уверен, что Вы прекрасно представляете себе разницу между понятиями "воля" и "свобода". В свободной стране действуют суды, прокуратуры и прочие скучные конторы. В пространстве воли ничего такого нет — мы вольные люди, гуляем сами по себе и поступаем исключительно по своему разумению. А наше бесхитростное разумение подсказывает нам, что именно так в этом деле можно и должно поставить точку.
Мы хотели бы, чтобы Вы увидели эту точку своими глазами. Потому приглашаем Вас на один из праздников, приуроченных к дню рождения нашего славного города. Смеем Вас уверить, это будет очень яркое и захватывающее шоу.