Бог одержимых

— А-а, — улыбнулся Эрик. — Тебе не понятно, где же волнение, где ужас загнанной души? Дружище, не забывай, что это моя работа. Меня отбирали, тренировали, готовили. Весь вопрос только в самодисциплине и желании жить. Никогда и ничего не происходит наверняка. Даже смерть и зачатие. Всё оценивается той или иной мерой вероятности. Всё, что увеличивает вероятность реализации желаемого события, следует использовать. Всё, что эту вероятность уменьшает — отбросить. Всё! Весь секрет! Я не мог паниковать, потому что был изначально не так устроен, плюс специальная тренировка. Если бы я МОГ вести себя иначе, меня не допустили бы к полётам. Я ответил?

— Пожалуй, да, — неуверенно произнёс Алекс. — И что было дальше, после столкновения?

— Как обычно, жизнь продолжалась. Компьютера нет, связи нет, ничего нет, кроме воздуха на восемь с половиной часов, двух ракетниц с почти израсходованным запасом топлива и, конечно, полностью заряженного вакуумного резака.

Останки корабля не производили сильного впечатления. На поверхности льда черепашьим панцирем вздымался на высоту моего роста купол жилого модуля, будто закопанный в песок футбольный мяч семиметрового диаметра.

Сначала я вырезал проход под купол и вытащил из-под него баллоны с воздухом. Затем вынес и рассортировал ящики с пищевыми консервами. Всё это я вплавлял в лёд и потихоньку приходил в себя. Я думал найти воду, развернуть жилой модуль и держаться неопределённо долго на гидропонике. Изучая окрестности, с пользой провести время и, когда меня найдут, представлять собой большую ценность для человечества. Я мог стать уникальным специалистом по астероидному поясу! Но без приборов, измерительных инструментов и компьютера об этом нечего было и думать.

Часов через пять я остановился, чтобы перекусить и подвести первые итоги. Итак, смерть от голода в ближайшие пять лет мне не грозила. Воды мне хватило бы на миллион лет. Правда ещё надо было придумать, как её добывать изо льда, но эта задача меркла рядом с проблемой дыхания. Дело в том, что системы жизнеобеспечения ракеты и жилого модуля были основаны на непрерывной регенерации воздуха. Мне же предстояло его быстрое одноразовое использование: конструкция скафандра не позволяла заменить регенеративный патрон в полевых условиях. Это сокращало срок моей жизни до нескольких месяцев.

"Ну и славно, — подумал я. — Если за первый месяц не найду способ снять скафандр, то этого срока как раз хватит на то, чтобы сойти с ума, и на удушье не обратить внимание".

Так, растаскивая и сортируя остатки оборудования, я провёл несколько недель на поверхности, вернее, над поверхностью куска льда, который быстро становился моим Домом. Отсчёт времени я не боялся потерять, так как в самом скафандре, кроме основных удобств, были встроены часы, которые питались от солнечной панели, расположенной на шлёме.

Угловой размер Солнца здесь был раза в три меньше, чем на Земле, но всё равно это было наше центральное светило. И логическая цепочка: Солнце — солнечная панель — электричество, привела меня к поискам солнечной панели жилого модуля. Разумеется, нашёл я её на штатном месте — в специальном ящике-хранилище, неповреждённой, готовой к эксплуатации. Теперь ситуация не казалась мне совсем уж безнадёжной.

Разложив панель на дневной стороне своего планетоида, я зафиксировал её края льдом и получил электростанцию. Её мощности хватило, чтобы разогреть арматурным прутом лёд на метровой глубине, а потом в этой же полости электролизом разложить воду на водород и кислород. Внутреннее давление выдавливало газы по трубопроводам на поверхность, а внешние условия таковы, что водород и кислород тут же превращались в жидкости, которые я сливал в пустые топливные контейнеры.

Тем же прутом я пропаял во льду штольню вдоль корпуса жилого модуля и пробрался к шлюзу. Оставалось только заварить отверстие на куполе, энергией солнечной панели прогреть жилой модуль и наполнить его воздухом. Оказавшись внутри, я, наконец, откинул шлём.

Парень, ты представить себе не можешь, сколь много счастья заключено в чистке зубов и ковырянии в носу!

Дальше дело пошло быстрее. Из уцелевшей кабины наружных наблюдений я сделал что-то среднее между душевой и ванной. По крайней мере, вода попадала на кожу, обволакивала её и не спешила мыльными подрагивающими сферами разлететься по всему жилому объёму.

Мир изначально враждебен человеку, Алекс. Чтобы подчинить его своей воле, требуется много работы. Нужно пройти длинный путь проб и ошибок, прежде чем нащупаешь тонкую нить, которая приводит к успеху. Примерно такие мысли бродили у меня в голове, когда я выкупался и побрился. Я надел чистое бельё и здесь же, рядом с баней, поел не тюбик с пищевым концентратом через соску скафандра, а разогрел Обед N 1 "Праздничный" и действительно почувствовал праздник!